Богини далеких странствий

К предстоящей нелегкой дороге супруги приготовили специфический багаж: теплые меховые сапоги, теплые костюмы для верховой езды, разные защитные маски, сетки от комариного гнуса, тысячи мелочей, необходимых молодой женщине в дороге, а также книги на французском и других языках и даже ноты, поскольку Екатерина слыла талантливой музыкантшей.

«Амазонка» в пути

Но вот позади осталась иркутская застава, а впереди была дорога на Качугу. Последние объятия и поцелуи родных, друзей, и молодые остаются в обществе служанки Авдотьи и вестового, постоянно сопровождавшего Невельского во всех его разъездах. Сначала они ехали в экипаже вдоль Лены по берегу, любуясь красотами сибирской реки, проигнорировав на какое-то время благоустроенную лодку. Молоденькая путешественница была счастлива – она впервые оказалась наедине с божественными красотами природы.

Путешествие по Лене продолжалось две недели. «Это правда, что Лена прекрасна, – писала Катя родным. – Окружающая нас природа дика и в то же время величественна. Я думаю, что в ее оригинальности и заключается ее прелесть. Везде высокие горы, покрытые лесом, крутые обрывы. От времени до времени мы проходим мимо прелестных островов; это настоящие рощицы посреди реки. Впрочем, все вместе имеет грустный и мрачный вид, но всегда величественный и красивый».

Надо признать, что Невельской сделал все возможное, чтобы это путешествие не показалось Кате утомительным. Вскоре плавание по величавой Лене завершилось любованием изумительными творениями природы – Ленскими столбами, да и настроение юной путешественницы заметно поднялось. «Я теперь не такая печальная, – сообщает она в письме от 28 мая 1851 года, – и моя веселость напоминает времена Иркутска… Ваша Катя очень счастлива, она более и более привязывается к благородному другу, который ее выбрал между всеми. Я вам клянусь, что опасности столь необыкновенного путешествия меня пугают теперь меньше, чем когда-либо. Если я еще очень страдаю от нашей разлуки, то мой муж всегда найдет средство меня развлечь и успокоить. Он так нежно заботится обо мне, имеет такую глубокую привязанность ко мне, он такой благородный, безукоризненный герой. Ему всегда удается возвратить покой моей душе и мыслям, и я делаюсь опять весела и резва, забавляя и заставляя хохотать степенного генерала Невельского, благодаря сотням тысяч шалостей, которые приходят мне в голову. На коленях благодарю я Господа, что он мне послал в покровители этого чудного человека, любовь которого – моя гордость и будет для меня сильной опорой в испытаниях, которые меня, может быть, ожидают впереди…»

Они прибыли в Якутск, где предстояло хорошенько отдохнуть перед более трудной дорогой в Охотск и Аян. По городу тут же пронесся слух, что губернатором создаваемой Якутской области прочат Невельского. Естественно, это объясняло повышенное внимание к супруге будущего губернатора. Последовали званые обеды, где Катя старалась примерить на себя облик серьезной дамы.

Путешествие из Якутска в Охотск началось ранним утром 2 июня 1851 года. Караван из пятидесяти лошадей, навьюченных багажом и разными грузами. Конвой казаков, двое из которых понимали местные языки. Но как ни старался Невельской – он даже спал по нескольку часов в сутки, – все предусмотреть не мог, и вскоре выпускница Смольного смогла «насладиться всей прелестью» пути. Она признавалась родным: «Вы знаете, что я готова была встретить всякие препятствия и неудобства, но действительность превзошла все, что могло нарисовать мне мое воображение. Никогда не могла я себе представить, что такие дороги существуют на свете. То приходилось вязнуть в болотах, то с величайшим трудом пробираться по непроходимым лесным дебрям, то, наконец, переправляться вплавь через быстрые реки… Ах, что мы вытерпели! Несмотря на все усилия над собою, бывают минуты, когда я ослабеваю и теряю всякое мужество…»

Вскоре она начала испытывать странное недомогание – Катя была беременна. И дорога стала для нее настоящей пыткой. В Охотске у Невельской произошли преждевременные роды. «О как я рыдала, как я проклинала эту ужасную дорогу, которой опасности, ужасы и страшное утомление лишили меня самой сладкой надежды», – делилась она своим горем с родными.

Непредвиденные роды нанесли тяжелый удар по ее здоровью. Невельской твердо решил, что ни в какое Петровское он жену не возьмет, а отправит ее, после того как она немного подлечится, обратно в Иркутск. Он-то решил, но когда Катя подняла на него свои огромные глаза и слабым голоском промолвила: «Нет!» – он понял, что его решение ничего не значит.