Богиня мудрости и стратегии (СИ)

— Разве это плохо подвергать все сомнению? Добиваться истины, а не верить на слово? Смотреть на один объект с разных сторон? — продолжила девушка, повернувшись обратно к парню.

Зверь недовольно боднул ее в спину, желая продолжить ласку, отчего она счастливо засмеялась, оборачиваясь и продолжая чесать его за ушком.

— Кое-что является беспрекословной истиной…

— Кто так решил? Кто может дать точный ответ, что это истина одна и больше нет ничего, что ей бы противоречило? — перебила София его. — Каждый в праве ошибаться, не знать чего-то или просто свято верить в свою правоту. И разве является истина одного истиной другого?

Хеймдалль хмуро молчал. Его же питомец уже чуть ли не лизал руки девушки, призывно дергая головой на седло, приглашая ее прокатиться, но она упиралась, отрицательно качая.

«Твой хозяин не будет в восторге от моей компании и лишнего груза» — пыталась она мысленно ему объяснить, совсем позабыв об этом самом хозяине.

— У тебя не получится, — уверено заявил Хеймдалля, подходя к седлу и запрыгивая в него.

София удивленно подняла глаза на него, не особо понимая, что он имел ввиду.

— У тебя не получится пошатнуть мою уверенность и настроить меня против Всеотца.

— Зачем мне это надо? — удивилась она. — Я не Один, я не собираюсь никого убеждать и настраивать, — пожала она плечами. — Я принимаю твою позицию и лишь хочу донести свою точку зрения…

Хеймдалль снова нахмурился. Морщины ему не шли, как и привычная растянутая в издевательской улыбке кожа. Он был прекрасен, когда спокоен, или сосредоточен. Его фиолетовые глаза в такие моменты отливали голубым, а он сам казался привлекательным. Таким же он был в своей ярости, глаза его полыхали уверенностью, и сам воздух, казалось, электризовался.

— Садись уже, — хмыкнул он, замечая, как его зверь повесил уши.

— Сбросишь меня со стены? — ухмыльнулась София, усаживаясь позади Хеймдалля.

— Если очень сильно надоешь…

— То есть с вероятностью сто процентов, с учетом твоей раздражительности…

— Я самый спокойный ас, — повернул к ней он голову, сверля фиолетовым взглядом.

— Когда спишь? — уточнила она. — Да, храпа я за тобой не заметила…

— Могу ведь и не доезжать до стены, и сбросить здесь, — указал он к удаляющемуся обрыву позади, покачивая головой, но улыбаясь, заметила София.

— Зануда, — напомнила она тихо, хотя очень надеялась, что он услышит.

— Ах, зануда! — гневно воскликнул он. — Ну держись, куколка!

И он ударил пятками по бокам чудовища, отчего он рванул вперед с невероятной силой, оставляя позади клубы пыли, а под огромными лапами такие же огромные следы. София от неожиданности вцепилась в плечи Хеймдалля, пододвинувшись ближе, почти прижавшись к его спине, чтобы удержаться. На всю округу раздался довольный хохот парня, а девушка, решив тоже поиздеваться над ним, вытянула вперед руку, перехватывая поводья и потянув их на себя, отчего зверь повернул резко в другую сторону, и наездник чуть не оказался на земле. Но девушка успела его удержать, тоже заливаясь смехом, от вида его возмущенного лица.

Хеймдалль впрочем быстро сориентировался и каким-то невероятным движением, перекинув ногу из стремени, оказался позади девушки, снова прижимая ее к себе и удерживая руками, как в их первую встречу. София удивленно выгнула бровь, смотря на него снизу.

— Так я смогу контролировать твои движения, — ухмыльнулся он.

«Ну это навряд ли» — хмыкнула про себя она, снова запуская руку в гриву зверя, который все также быстро бежал вперед, кажется, довольный свободой. Хеймдалль потянул на себя поводья, желая его остановить, но София положила поверх его ладони свою, мягко сжимая.

— Пусть побегает, — попросила она.

На ее удивление Хеймдалль кивнул, позволяя ей взять управление зверем. Несколько минут они спокойно катались по лесам Асгарда. Девушка улыбалась, наблюдая за животным и миром вокруг. Асгард был прекрасен. Он был не так красив и желанен ей, как ее родина или уже ставший родным озеро девяти, но какое-то волшебство, та самая магия, про которую говорил парень, в нем и правда была.

— Разобралась с голосами? — спросил зачем-то Хеймдалль.

София глубоко вздохнула, облокачиваясь на его грудь, практически лежа на нем. Она не особо хотела об этом говорить, особенно после недавней ссоры с братом. Но опять же это Хеймдалль: то, что она не скажет — он увидит в ее мыслях. Но даже если и сказать, то что? Она так и не поняла, почему слышит эту щель, почему у нее голос умершей богини Афины, почему она чувствует явный негатив от всей этой затеи? Она не нашла ни одного ответа в тех книгах, что есть у Одина. Впрочем, она уверена, что где-то есть и другая библиотека.

— Нет, — устало выдохнула она. — Только с братом поссорилась из-за всего этого. Он с таким рвением принялся за работу, какие-то расшифровки, что совсем не понимает, чем это может обернуться…

— Ты не хочешь, чтобы он узнал ответы на свои вопросы? Или не хочешь, чтобы Всеотец получил их? — спросил парень.