Богиня на цепи

– Я все равно убью тебя! – Прокричала голова Рыцаря.

– За покушение на мою … невесту, Этрурия выставляет вам ноту протеста, славные рыцари Тиррена. Прочитай и порыдай! – Рибелиус скинул с противника шлем и припечатал лист с нотой протеста прямо на лоб великому паладину. – С тебя ящик Монраше. Как обычно. И соглашение о ненападении и односторонней помощи на двадцать лет. – Рибелиус разморозил ему руку и огляделся. Найти в саду перо и чернила было проблематично.

– Ты сдохнешь, тварь! – Надрывался рыцарь. Глаза его светились ненавистью и метали карие искры. – Лучше убей! Я не подпишу ничего! Демон! Еще и богом себя называешь! Пупыророг ты, а не бог! Рано или поздно…

– Не в этот раз, Марций.– Присел возле правителя Тиррена темный маг. Окунул палец паладина в одну из ран и оставил кровавый отпечаток на мирном договоре.

Голова оскалилась и плюнула в темного мага. Промахнулась.

– А теперь говори, чья идея? Не заставляй меня капаться в твоей голове. Я не люблю этого.– Рибелиус нежно убрал волосы с лица рыцаря. И сжал кулак, лишая Великого Паладина воздуха. Солдаты Тиррена, подоспевшие на помощь в ужасе загалдели. – Говори.

– Никогда тебя не прошу! Противно, что кровь у нас одна! – Прохрипел рыцарь. Рибелиус сжал кулак сильнее. Из прокушенной губы Марция показалась кровь. И он сдался:

– Это Хилидес. Он откроет границы. И моя армия займет Тэрос.

– Я же разметаю твою армию в клочья. – Отпустил удавку тьмы Всемогущий маг.

– Простые люди поддержат нас. Как освободителей. Монахи Созо уже отправились в Этрурию с вестью, что ты пытался убить меня. … И у тебя ничего не вышло. – И паладин скрипуче расхохотался.

«Самое время потерять сознание», – подумала Дита, наблюдающая за допросом с края ямы, куда провалился камень с пентаграммой. В спине у нее торчали две стрелы, одна колотая рана сияла на плече, сотрясение туманило голову, перелом левой ноги больше не позволял стоять.

– Не смей поворачиваться ко мне спиной! Не боишься удара в спину?! – Услышала девушка хриплый крик паладина.

– Я самый сильный маг в мире. Чего мне боятся? – Рибелиус подхватил оседающую Диту, намотал цепь на руку, мимоходом влил немного магии в Ну́му Помпи́лия, валяющегося неподалёку и, судя по черному взгляду, уже распрощавшегося с жизнью, и отправился домой.

***

Гидеон гнал коня к западной границе. Три смены жеребцов. Три птицы.

Первая сообщила, что Хилидэс Прособа, на время отсутствия в стране повелителя, взял под свое командование все войска Этрурии. Он пропустил рыцарей Тиррена на территорию страны. Их сопровождали монахи с высокими крестами и песнями мира, они пришли под белыми флагами..

Властелин Этрурии пытался убить Великого Паладина, гласило письмо от Анк Марция. В настоящий момент он не в состоянии вернуться на родину самостоятельно. Рыцари принесли его гроб.

Если бы Гидеон мог воспользоваться порталом, он был бы на границе через минуту. Но его сил не хватило бы, а пентаграмму еще не успели восстановить. Он точно знал, что великий Феос жив. Но достучаться до него не мог. Он отправил три письма: в школу магов, в запретный лес и диким племенам. В письмах было два слова: «Феос жив».

Гидеон подстегнул коня, вплетая в копыта заклинание ускорения. Воздух был его второй стихией.

Вторая птица пришла с известием, что гроб пуст. Рыцари прошли грани и напали на дикие племена в двух часах от границы.

Хилидэс Прособа предал властелина. Маги, отказавшиеся сдаться, перебиты. Человеческие войска подчиняются Главнокомандующему.

У него же не было в голове ни одной мысли о предательстве! Гидеон вспомнил богатыря за решеткой, хватавшегося за Марию Дэефинтис. Её отец не ответил на запрос первого помощника. Но и ворота столицы не открыл.

Без магии армии Тиррена идти больше двух недель до Тэроса.

Гидеон рассчитывал домчаться до приграничного плато за сутки. И там дать отпор захватчикам.

На третьем перегоне птица упала ему прямо в руки. У нее было обожжено крыло.

Рыцарей поддерживает Умбрия. Командует коалицией ЛоД Роак. Драконы пересекли границу. А значит, им не вернуться обратно, пока Феос их не выпустит.

ЛоД Роак не собирался отступать. Он шел на столицу.

Гидеон пригнулся, заметив над собой тень, и быстро стянул перчатки. Огонь опалил ресницы.

***

От кареты остались только изломанные колеса. Повезло, что не всех лошадей размазало по стенам. Найденные кобылки пугливо фыркали, но согласились довести путешественников до границы.

– Почему ты не убил его? – Спросила Дита. До границы было несколько часов скачки.

На охрану и магов лошадей не хватило. Ну́ма Помпи́лий и Дитрих Вилл с оставшимися пограничниками несколько часов безуспешно искали коней, плюнули и побежали рысцой в сторону границы, надеясь успеть к следующему вечеру.

– Он мой сын.– Ответил Рибелиус.

Дита сочувственно вздохнула:

– Плохая наследственность на лицо.

Разговаривать было трудно. К тому же она плохо держалась в седле. Рибелиус лично вытащил обе стрелы, вправил вывих и залечил порезы мазью из своих склянок на поясе. Но слабость никуда не делась.