Богиня на цепи

– Я. Никуда. Не. Уйду.– Покраснев, выкрикнула Дита. Вырвала лист из-под носа управляющей и разорвала на мелкие клочки. – Не. Дождёшься!

– Мое терпение не безгранично. Не хочешь помогать, так не мешай хотя бы! – Он сжал кулаки, сдерживая искры тьмы, рвущиеся пресечь бунт. Вечно она сопротивляется! Его слово – закон в этом мире!

– Я не дам тебе и капли силы!

– Даже просить не собирался.

Валерия отступила вбок, дабы не попасть на линию огня.

– Приползешь, как миленький!

– Почему ты все еще здесь?! Ты уже порядком меня достала! Убирайся!

Дита задохнулась от гнева. Не для того она провела месяц с цепью на шее, чтобы её вышвыривали за порог!

– Да как пожелаешь, бледнолицый! – Дита вылетела из кабинета, хлопнув напоследок дверью.

У нее даже комнаты своей не было. Она так и жила в покоях управляющей.

Афродита всегда влюблялась легко и быстро. С первого взгляда и до последнего вздоха. Она дарила свою любовь с радостью, открыто и беззаботно. Каждый возлюбленный был для нее единственным. Каждый становился центром её новой вселенной. Она боготворила свою одержимость. Она являлась к тем, кто жаждал нежности, и дарила им счастье. Мужчина, женщина… Для Любви нет запретов.

Но Элиас стал особенным. Его жестокость, отрицание человеческих норм были испытанием для ее созидательной сущности. Он отчаянно отказывался быть счастливым, лелея свое одиночество. И от этого становился еще более желанным.

Присутствие богини рядом воскрешало в нем чувства, возвращало в его мир краски. Оживляло. Она могла заставить его полюбить! Но темный властелин оказался довольно крепким экземпляром. Упорным и бесчувственным. Настолько, что даже после её героического поступка отказывался признать свою влюблённость.

Это ведь обычная схема: спаси парня, получи признание. Почему её повелитель так отчаянно сопротивляется?!

Гордость ее верещала, что необходимо собрать себя в кулак и уйти. Сердце молило остаться. Он слишком настойчиво отказывается от нее. Кто станет выгонять её по своей воле?! От чего он так бежит, если не от своих чувств?!

Если он продолжит свои эксперименты, точно погибнет. С ее благословением, с этими новыми формулами. А если он доведет этот мир до края? Почему интуиция так настойчиво подкидывает мысли о конце света?!

Афродита нашла единственное спокойное место в замке, чтобы прийти в себя. На спине Октавиуса, с безразличием дарившего ей полет к дальним галактикам. Она может протянуть руку и оказаться в любой из них. Но она останется в этом мире. Она хотела Элиаса. Хотела его сердце и душу. Если у этого демона осталось сердце, конечно.

Богиня любви привыкла получать желаемое.

И если у него нет сердца, она создаст для него новое.

32. Насыщение

На следующее утро она как, обычно, появилась в его спальне. Помогла одеться и позавтракала вместе с ним.

Даже после возвращения в замок Дита не передала заботу о господине управляющей. Валерия Фиди огрызалась, но властелин не стал останавливать богиню, когда та вышвырнула его будущую королеву из спальни.

Управляющая, ожидавшая обид с обеих сторон, тихо бесилась. Она видела искры, что бились в их пересекающихся взглядах.

Дита намеренно искала повод лишний раз коснуться повелителя. Прожигала многообещающим взором насквозь. Но руки нежные и теплые не заходили дальше положенного.

Зная, каким мягким может быть тело уже-не-рабыни, держать ее на расстоянии становилось проблематично. Пальцы кололо от желания схватить небрежную косу, нос щипало от запаха ненавистных яблок.

Рибелиус не спал несколько ночей. Ему неожиданно понадобилось ее присутствие, чтобы расслабиться. Он ворочался до тех пор, пока рассвет не затекал в окна. И после весь день ловил отблески кошмаров, так и не посетивших его. Закрывая глаза, он слышал, как дергано задыхается его дочь. Как сталь с чавкающим стоном проходит через сердце его сына. Как тихо гаснут глаза его жены. Сколько прошло лет? Эти воспоминания давно остались в прошлом. Он не допустит их возвращения.

Мысль позвать Валерию скользнула изворотливым червяком, брезгливо отброшенным в сторону.

Его разрывали вопросы, поднимающие свои змеиные головы среди ночи. Он отсекал один, но взамен вырастало сразу несколько. Он будто сражался с бессмертной гидрой своего собственного сознания.

С какой стати он отказывается от желаемого?! Что останавливало его? Страх привязанности? Страх?! Он не чувствовал этой эмоции уже очень давно.

Он хотел дать ей возможность выбора.

И если она не желает становиться его источником, пусть катиться к демонам, к рыцарям, да хоть обратно в свою горную глушь. Все равно ЛоД Роак больше не опасен.

Любовь, привязанность? Она забила себе голову пустыми словами. Зачем это все, если в итоге под ногами будет, лишь грязь, пепел и остатки сухожилий?

Сейчас необходимо, чтобы она ушла. Исчезла из его жизни. И не попадалась на глаза. Несмотря на её магию, несмотря на её любовь. На зависимость, что выработалась за это время. Он устал уничтожать ее наивные идеалы. Крушить ее глупые надежды.

Он устал быть монстром.

Еще немного и он уже не сможет ее отпустить.