Богиня охоты

Он склонился к ней, словно внимательно вглядывался в акварель. Люси почему-то охватило волнение. Джереми нависал над ней, как скала. Его широкоплечая фигура загораживала солнце. Люси вдруг захотелось сжаться в комочек или… прижаться к Джереми.

— Я никогда не отличался дерзостью, — пробасил он. Его низкий голос отдавался в глубине души Люси, и это обстоятельство удивило ее. Удивило и не понравилось. — И тебе не советую быть дерзкой. Дерзость чревата бедами. Во всяком случае, когда рисуешь акварелью, надо действовать мягче и тоньше.

Люси вскинула на него глаза. Их лица почти соприкасались. Люси не могла понять выражение, с которым Джереми смотрел на нее. Она видела лишь черные волосы, падавшие на высокий лоб, чувственные губы, массивную, квадратную челюсть, синие дерзкие глаза.

Люси захлопнула коробку с красками. Этот уравновешенный, умеющий держать себя в руках человек был невыносим! Что он понимает в акварелях?!

— Ты ведешь себя неправильно, — продолжал Джереми спокойным тоном. — Шелковое платье, акварель… Ты действительно считаешь, что этим можно зацепить Тоби?

— Но ведь она же сумела, — сказала Люси, мотнув головой в сторону Софии, которая сидела чуть поодаль на берегу.

На ее рисунке была изображена река со склоненными ивами. Все детали были прорисованы с большой тщательностью и мастерством.

— Скорее всего не только этим, — возразил Джереми.

— Ты плохой советчик в том, что касается любви. Даже не женат. В твои-то годы!

— Все дело в том, что я и не горю желанием жениться. Люси сардонически рассмеялась:

— О, понятно! Холостяцкая жизнь — это твой выбор. И он никак не связан с тем, что тебе просто недостает обаяния.

— И это я слышу от девчонки, для которой романтика заключается в свисте охотничьих пуль над головой!

— Не тебе говорить о стрельбе! В этом деле ты худший среди нас! Но ты, наверное, мажешь потому, что не желаешь убивать фазанов, да?

Лицо Джереми вдруг странным образом исказилось. Люси впервые видела его в таком волнении. Однако он быстро взял себя в руки.

— Думай что хочешь, — сказал он и выпрямился. — И поступай, как тебе будет угодно. Твои романы меня не касаются.

С этими словами он резко повернулся и направился к джентльменам. Люси едва сдержалась, чтобы не швырнуть в него коробку с красками. Она не промахнулась бы! В отличие от Джереми Люси всегда попадала в цель.

Ее мстительные мысли прервала София:

— Вы уже закончили, мисс Уолтем? Можно взглянуть?

— Конечно, — сказала Люси, все еще кипя от злости.

Она сорвала лист бумаги с мольберта, к которому он был прикреплен кнопками, и подняла вверх, держа за край двумя пальцами. А затем разжала их. Порыв ветра подхватил лист бумаги и отнес его к реке. Через мгновение он оказался в воде.

— Какая жалость! — с притворным сожалением воскликнула Люси. — Ну, ничего, я как-нибудь попробую еще. При случае. Мне это не составляет никакого труда!

Однако в душе она твердо решила впредь никогда не прикасаться к кистям и краскам. Чтобы ее больше не донимали с живописью, Люси сложила мольберт.

София вернулась на свое место и снова взялась за кисть. Мелкими точными мазками она принялась дорабатывать рисунок, стараясь точнее передать светотени. Китти, сославшись на жаркое солнце, сидела одна в тени раскидистого бука в некотором отдалении от всех. Марианна осталась дома. У маленькой Бет болел животик, и мать не могла бросить ее. Да и вообще жена брата постоянно торчала в детской.

Люси с огромным удовольствием растянулась бы сейчас на земле, глядя в синее бездонное небо. Она обожала лежать на траве, чувствуя ее успокоительную прохладу. Однако это была непозволительная роскошь в данных обстоятельствах. Она могла позволить себе лишь посидеть в тени деревьев. Сердце ее учащенно билось, в висках стучала кровь.

Ее взгляд сам собой скользнул туда, где находился Тоби. В этом году он отпустил волосы. Они были длиннее обычного, их густые золотисто-каштановые пряди касались воротника сюртука. С каждым годом черты его лица становились все более определенными, четкими, совершенными. Люси всегда завидовала той легкой грации, с которой двигался Тоби. Загорелый, пышущий энергией и здоровьем, он был настоящим красавцем.

Люси с завистью наблюдала за мужчинами, которые, стоя по колено в воде, закидывали удочки, шутили и смеялись. Неужели она уже больше никогда не станет членом их веселой дружной компании?

Джентльмены, похоже, не страдали от того, что ее нет рядом, и не обращали на нее никакого внимания. Подняв камешек, Люси бросила его в реку.

О, сколько прекрасных осенних дней они впятером провели на этой реке! Зачем мужчины женились и разрушили эту идиллию? Сначала в брак вступил Генри, потом Феликс, а теперь вот под венец собирается Тоби…