Богиня по крови

В этом и состояла реальная причина того, что она возвращалась к пещере. Она хотела узнать правду о своей матери. И о себе.

Морриган припарковала машину у дорожного знака «Государственный парк алебастровых пещер», который стоял у маленькой дорожки, ведущей к магазину сувениров, площадкам для пикника и главному входу в пещеру. Ее кроссовки громко шуршали по гравию, но бескрайнее звездное небо над головой заглушало все производимые ею звуки. Морриган шла вперед и смотрела на небо. Отсюда – впрочем, как и из любого пригорода – оно выглядело так, словно кто-то просыпал сахарный песок на покрывало черного бархата. Сквозь листья придорожных деревьев проглядывал солидный полумесяц. Ласковый теплый ветер обдувал лицо, и, к облегчению Морриган, в нем не слышалось голосов.

Она миновала домик смотрителя, потом осторожно сошла с дороги и бесшумно двинулась по мягкой траве между деревьями. Внутри домика был виден тусклый огонек, и на мгновение ей стало интересно, не Кайл ли это? Может, он смотрит телевизор или занимается? Он действительно показался ей очень симпатичным и определенно выказывал к ней интерес. Даже дал номер его телефона под надуманным, но очаровательным предлогом, что она может ему позвонить, если захочет приехать и заняться тем, что он назвал «дикой спелеологией». Это когда спелеологи собирались вместе и устраивали экспедицию к неизвестным ранее уголкам алебастровых пещер. При воспоминании об этом разговоре Морриган вспыхнула от удовольствия. Ей действительно хотелось полазать с ним по пещерам. И его чертовски мощная сексуальность будет для нее отнюдь не помехой. Она пообещала себе, что, как только соберет по кусочкам свою жизнь, поймет, кто она и что с этим делать, позвонит Кайлу. А до тех пор надо задвинуть его на задворки памяти. Сейчас не время западать на парня, словно обычная безмозглая девочка-подросток.

Да, она пока что еще подросток.

Да, она иногда (и особенно сейчас) чувствует себя безмозглой.

Но вот обычной она точно не является.

Добравшись до магазинчика сувениров, она свернула влево по огибающей его старой асфальтовой дорожке. Точно так же, как в первый раз. Спускаясь по каменным ступенькам, она быстро оказалась в темноте. Морриган нащупала в сумочке фонарик (к счастью, он оказался на месте), направила луч вперед и вниз и продолжила путь.

Она почувствовала, что достигла пещеры, еще до того, как осветила фонариком вход. Лицо Морриган защекотало ее прохладное дыхание. Она глубоко вдохнула, наполняя легкие приветливым ароматом земли, и остановилась у выемки в земной коре.

Морриган должна была испытывать страх. Или даже ужас. Она здесь совершенно одна, ночью, и собирается войти в пещеру (где водятся летучие мыши).

Но на самом деле она испытывала азарт, который лишний раз доказывал ее очень странную натуру.

Морриган распрямила плечи и вошла в пещеру.

Тьма была абсолютной. Луч ее фонарика казался тоненькой булавкой в этой впечатляющей черноте и выхватывал лишь маленький кусочек большого подземного пространства. Но Морриган ничего не имела против темноты. Темнота ее не пугала, не казалась таинственной или угнетающей. Наоборот, темнота благотворно влияла на ее издерганные нервы.

Она легко – словно бывала здесь много раз – нашла выложенную плиткой дорожку и пошла по ней к пещерным ответвлениям. Ее шаги были почти бесшумны. Но на сей раз их заглушало не небо, а сама земля. Странно, но чем дальше она углублялась в пещеру, тем спокойнее ей становилось. Ушла сковывающая плечи напряженность, которую она чувствовала с самого возвращения с экскурсии. Рассеялось беспокойство за бабушку и деда, уменьшилась растерянность из-за голосов ветра.

Позже она поняла, что эта неестественная расслабленность предупреждала ее о том, что должно последовать дальше. А сейчас она улыбалась, заходя все глубже. И только войдя в помещение, которое, как она вспомнила, Кайл назвал Лагерем, осознала, что же ее притягивает.

– Селенитовый валун, – прошептала Морриган, когда ее фонарь осветил кристаллообразный камень и тот засиял, словно вода в лунном свете. Сейчас, когда больше не было дурацкой розовой подсветки, он казался еще красивее. Морриган нетерпеливо направилась к нему. И в этот момент прозвучал шепот:

– Да… ступай вперед и прими свое наследие.

Морриган резко остановилась, словно наткнулась на невидимую стену.

Она сделала глубокий и сердитый вдох.

– Нет. Только не это, черт возьми. Я так устала, что вокруг меня постоянно кто-то шныряет! Теперь я уже даже не знаю, кто я такая. О каком наследии вы говорите? И вообще, что вы такое?

– Впервые в жизни ты действительно знаешь, кто ты. Ты Морриган, дочь Верховной жрицы, Избранной Партолона.

Морриган задрожала, когда эти слова словно поплыли вокруг нее по воздуху.