Богиня победы

Когда во Вьетнаме сбивали американские самолеты и, не дай бог, летчики оставались живы и приземлялись на парашютах, плен им не светил: местные жители на месте забивали их мотыгами, тяпками, лопатами — всем, что попадалось под руку. Их возненавидели после Сонгми — деревушки в той части Вьетнама, где американцев поначалу доверчиво рассматривали как союзников: пекли для них хлеб, лечили в госпиталях, строили военные казармы. И именно там американские солдаты устроили такое кровавое побоище, что многие вьетнамцы, как в северной части страны, так и в южной, перестали считать их за людей. Это могли быть только злые духи, которых придумали американские ученые. Представить, что люди могут заживо сжигать детей, беспомощных стариков, беременных женщин, поверить в это было невозможно.

Самолет будущего политика был сбит над Ханоем. Сам он катапультировался и приземлился прямо в озеро в центре города. На его счастье, он был выловлен советскими офицерами, иначе бы его точно разорвали в клочья уцелевшие после бомбежек вьетнамцы, потерявшие свои дома, похоронившие близких…

Глава 20

Необходимость перемещения в другую, незнакомую страну поначалу пугала Нику. Ведь там не было никого из близких, и случиться могло все что угодно! Но с другой стороны, в ее родной стране, если так подумать, с ней тоже может случиться все что угодно. И уже почти случилось. Да и близких у нее, по сути, не осталось. Успокаивало лишь то, что в отличие от большинства сверстников, не знавших ни одного иностранного языка, Ника прекрасно говорила по-английски — была лучшей на своем курсе.

Выучила она язык еще до института со знакомым ее мамы — учителем английского языка. Причем Нике несказанно повезло — Юрий Александрович, профессиональный переводчик и филолог, был настоящей ходячей легендой, а его судьба — закрученным детективом.

Дворянин, сын белогвардейского офицера, праправнук участника войны против Наполеона, Юрий Александрович подробно рассказывал Нике о своей жизни. И чем старше она становилась, тем острее воспринимала открывавшийся в его рассказах мир.

— Юрий Александрович, — как-то обратилась она к своему учителю, — а вы сколько языков, кроме английского, знаете?

— Одиннадцать живых и три мертвых.

— А как это — мертвых? Разве бывают мертвые языки?

— Еще как бывают. Например, латынь, старославянский, арамейский, на котором написана Библия.

— А как их можно все выучить? С вами что, родители разговаривали на всех этих языках?

Ника знала, что в дворянских семьях детей обучали одновременно нескольким языкам. А учителя и гувернеры, как правило, были иностранцами — французами, немцами, реже — итальянцами. Итальянцев русская аристократия охотнее приглашала строить дома, особняки и дворцы: архитекторами они были блестящими.

— Нет, девочка, в моем детстве уже не было ни бонн, ни гувернеров. По нему, по всей прошлой жизни прокатилась кровавая колесница революции, раздавив и раскурочив все — и родовые гнезда, и дворцы, о которых ты спрашиваешь, и монастыри, и церкви.

Отец Юрия Александровича — офицер армии Врангеля — чудом выплыл в Крыму из покрасневшего от крови Черного моря. Шестьдесят тысяч русских офицеров и солдат загубили там: расстреляли, затопили в баржах, отправили на дно с камнями, привязанными к ногам. Когда ему приходилось рассказывать о своем невероятном спасении, все вокруг недоверчиво крестились — так не бывает! Только божья воля могла сотворить такое чудо.

Руководили массовыми убийствами ко-миссарша Розалия Залкинд по прозвищу Демон, прятавшаяся за псевдоним Землячка, и настоящий упырь и садист — венгерский большевик Бела Кун, который в восемнадцатом году приехал в Россию из Венгрии. А ведь московские — да и не только московские — улицы до сих пор носят их имена! Землячка похоронена в центре столицы, на Красной площади, и никому нет до этого дела.