Богорождённый

Минсер сделал величественный жест, как король, позволяющий удалиться. По лбу его катился пот.

— Ну конечно нет! И я уверен, эти люди не имели в виду ничего дурного! Они всего лишь оговорились.

Коты выстроились перед Зиадом, холодно разглядывая Минсера. Взгляд коробейника упал на них, на Зиада, снова вернулся к котам. Он нервно облизал губы.

— Да, ну, хм, может быть вы двое могли бы объяснить, что привело вас в Фэйрелм? Если эти добрые люди могут вам помочь, уверяю, они обязательно так и поступят. Без всякого повода. И если нет, что ж, тогда вы можете пройти мимо. До вечера ещё далеко, и сейчас самое подходящее время продолжить путешествие.

Среди деревенских раздался гул согласных возгласов.

Зиад напрягся, подался вперёд, пристально глядя на Минсера.

— Это ещё что?

— Что — это? — спросил Минсер.

— У тебя на шее, что это?

Зиад двинулся к коробейнику, который чуть не упал, попятившись от него. Толпа сделала шаг вперёд, но и только. Сэйид положил ладонь на рукоять меча.

Зиад схватил цепочку на шее Минсера и с силой дёрнул, оборвав её.

— Сэр! — воскликнул Минсер, лицо которого густо покраснело.

Зиад поднял цепчку перед собой. На ней висел медальон, медальон с изображением розы и солнца. Коты подступили ближе, собрались у ног Зиада. Тон Зиада был достаточно острым, чтобы пронзить кожу.

— Где ты это взял?

Коробейник выпятил грудь.

— Это не ваше…

Зиад схватил его за рубаху и подтащил к себе. Брат был куда сильнее, чем можно было предположить по его худой фигуре.

— Где ты это взял, коробейник?

— Отпустите его, — сказала Элли, и по толпе прошёл разгневанный шёпот. Они придвинулись ближе.

— Да! Отпустите его!

Коты у ног Зиада выгнули спины, зашипели, показали клыки. Сэйид подошёл к брату, сверкая холодным взглядом.

— Держитесь подальше, — приказал им Сэйид.

— Говори, Минсер, — потребовал Зиад. — От этого зависит твоя жизнь.

— Моя жизнь? — забормотал напуганный коробейник. — Вы мне угрожаете?

— Говори! — приказал Сэйид, не отрывая взгляд от толпы.

— Я получил… получил это в аббатстве.

Рука Зиада загребла в кулак ещё больший кусок рубахи. Его голос был напряжён, как тетива лука, глаза вглядывались в лицо Минсера.

— В аббатстве Розы?

Минсер помешкал, кивнул, его взгляд бегал от Зиада к Сэйиду.

Сэйид посмотрел на коробейника, в нём росла надежда, вскружив голову, как брату.

— И когда ты был в аббастве Розы, ты видел… Оракула?

Несколько человек в толпе сделали знак: три поднятых в небо пальца.

Минсер сглотнул, кивнул.

— И… священную гробницу повелителя рассвета Абеляра.

Сэйид резко повернулся к нему.

— Кого?

— Ты сказал священную? — низким голосом переспросил Зиад.

— Сказал, — подтвердил Сэйид.

Пот струился по лбу Минсера. Он вытер его грязной рукой, испачкав лицо.

Услышав имя Абеляра Корринталя, услышав, что его признали святым, а могилу называли «священной», Сэйиду захотелось блевануть.

Зиад отпустил Минсера, и толстый торговец расправил рубаху, восстанавливая чувство собственного достоинства.

— Спасибо, Минсер, — с фальшивой улыбкой сказал Зиад. — В такой случае, ты должен знать, где находится аббатство.

— Никто не знает, где оно в точности, — пропыхтел Минсер. — Оракул знает, кто приходит к нему, и посылает мечей рассвета проводить гостей. Но сомневаюсь, что вас двоих…

— И они тебя проводили? — спросил Зиад.

Казалось, разум Минсера пытается поспеть за его языком, так что язык он пока прикусил.

— Говори! — сказал Сэйид, его окрик напугал коробейника.

— Да, они проводили меня. Я… хотел увидеть гробницу повелителя рассвета.

— Священную гробницу, — сказал Зиад, сжав свой кулак на медальоне. — Повелителя рассвета Абеляра.

Минсер прикусил краешек усов. Похоже, он не понимал, что происходит.

— Вы считаете… что он не был достойным человеком?

Зиад хлестнул Минсера по лицу, вызвав испуганные вздохи в толпе.

— Я знаю, что он не был достойным человеком!

Губы Минсера зашевелились, но слов не прозвучало. Струйка крови потекла из уголка рта.

— Хочешь что–то сказать? — спросил Зиад. — Говори, толстяк.

Лицо торговца покраснело, но он по–прежнему не издал ни звука.

Сэйид, заразившийся от брата нарастающим гневом, поднял свою покалеченную руку, показывая обрубок большого пальца.

— Ваш повелитель рассвета отнял у меня и многих десятков невооружённых людей пальцы. Он был трусом.

Ответом на его заявление стали вздохи и тревожные выражения.

— Вы безумны, — кто–то сказал. — Уходите!

— Повелитель рассвета Абеляр погиб сто лет назад, — сказал кряжистый мужчина в плотной одежде, наверное, деревенский кузнец.

— Он шутит, — сказал толстый коробейник, потирая щеку, потом побелел под суровым взглядом Сэйида. — Правда же, шутите?

Голос другого мужчины дальше в толпе произнёс:

— Что–то очень вы бодрые для столетних.

Неуверенный смех.

Сэйид поискал в толпе источник этого голоса. Под его взглядом смех затих.

— Шутим? — оскалился Сэйид. — Думаешь, я шучу? Про это?

Жена кузнеца, Ана, попыталась утянуть мужа из передних рядов.

— Пойдём, Корл. Пойдём. Завтрак готов.