Бои без правил

— С учетом повышенного интереса к делу, пан Тына. Представляете, как оживилась бы пресса? Бедной девчонке не дали бы покоя, и всюду, где только возможно, просочилась бы информация, ну и сам убийца — ведь он же наверняка ожидал, что девушка заговорит. И раз так, то ее слова станут достоянием общественности. Учитывая его дерзость, вполне возможно, что он станет преследовать девушку. Или ее родных — от такого больного ублюдка всего можно ожидать. С нее сняли показания и вывезли из города, пока она под охраной.

— Да, вас можно понять, пан Богушевич, — признал адвокат. — Как она спаслась?

— Как показывает экспертиза, маньяк всякий раз действует одинаково: делает укол в бок или нижнюю часть шеи, жертва сразу отключается, и он затаскивает ее к себе в машину. После куда-то едет, где ему никто не мешает, заканчивает свои дела, а затем отвозит тело на то место, где его и находят. Там обычно мало крови, а раны такие, что ее как раз должно быть много. Ну ладно, это уже детали, вы их можете узнать из открытых источников, благо не все у нас в полиции держат язык за зубами. Кстати, о том, что убийца свистит, знает как раз ограниченное число людей…

— Вы уже второй раз ненавязчиво меня предупреждаете, пан Богушевич. — Адвокат замялся, бросил взгляд на Антона, исправился: — Нас предупреждаете.

— Не лишнее, — сказал следователь и продолжил: — В тот раз все шло, как всегда. Маньяк выследил девушку, изобразил клиента, сговорился о цене, подвел к своей машине, по-джентльменски открыл заднюю дверь. И, якобы помогая сесть, пустил в дело шприц. Только, видимо, вошел во вкус, получая удовольствие от собственной неуловимости и безнаказанности, однако не рассчитал с дозой. Девушка очнулась раньше, чем он предполагал, — в машине, когда они ехали. Учитывая состояние жертв, маньяк не связывал им руки, а тут девица попалась бывалая, тертая… Как потом выразился наш пан начальник полиции, ей повезло с самой собой.

— То есть?

— Случалось бывать в передрягах если не похуже, то в не менее серьезных. В башке еще шумело, но смогла оценить ситуацию, извернуться и напасть на водителя сзади. Тот не ожидал, ударил по тормозам, машину занесло. Ну, она и выскочила, побежала, туфли слетели на ходу, только Бог с ними, с туфлями.

— Понятное дело. Догнать не пытался?

— Нет. Почему — не знаю. Видимо, решил, что бояться нечего. Тогда еще март был, вечера темные, сырые, он постарался не светить лицом. Номера машины и марки девчонка тоже не разглядела, не до того. Только свист.

— Кстати, что за свист?

— Когда жертва пришла в себя, в салоне машины не было никаких звуков, только свист. Мужчина, сидевший за рулем, насвистывал что-то себе под нос. Вернее, не что-то… Девушка узнала мелодию, хотя он явно фальшивил. — Богушевич грустно усмехнулся. — Полонез Огиньского трудно испортить и еще сложнее не узнать.

— Это точно, — легко согласился Тына. — Только ведь он мог свистеть просто так, от хорошего настроения, предвкушая, так сказать…

— Пан Веслав, вы же работали следователем, — напомнил Богушевич. — Согласитесь, вряд ли человеку приходит вдруг в голову вести себя так, как ему несвойственно. Проще говоря, если человек привык свистеть, вроде как сопровождая свою жизнь свистом, он делает это постоянно. Даже часто не замечает за собой такой привычки. Я как-то расколол одного типа только из-за его дурацкой манеры ковыряться в носу, когда он пытался успокоить нервы…

Тут адвокат тоже стал вспоминать подобные случаи из своей практики и, снова увлекшись, забыл о том, что в этом кабинете он еще и переводчик. Но как раз теперь Антону Хантеру переводчик уже не был нужен.

Он вспомнил, где слышал свист. Совсем недавно, еще и суток не прошло, — вчера вечером. Даже попробовал вспомнить лицо человека, как бы между прочим насвистывавшего полонез Огиньского. Только оно не всплывало в памяти — мужчина и впрямь был без особых примет, невзрачный, обычный, каких много вокруг.

Но не все стоят за стойкой бара отеля «Мария».

Совпадение?

Может быть, даже случайное.

Верить именно таким совпадениям научила Антона Хатера жизнь.

Ему хотелось тут же сорваться с места и мчаться на поиски бармена. Хантер плевать хотел, что тот, вероятнее всего, серийный убийца, которого полиция Варшавы ищет уже шесть недель. В конце концов, он сам не ангел, и любой человек имеет право на собственных тараканов в голове. Нет, его вело другое.

Из-за этого чертова бармена, из-за этого ненормального ненавистника шлюх, его, Антона Хантера, задержала полиция, несколько часов считала маньяком. И только потому, что сами полицейские, наученные горьким опытом, не спешили форсировать события, а он очень вовремя позвонил Родиону и тот прислал шустрого адвоката, польские легавые не копнули глубже.

Больной ублюдок за барной стойкой чуть не перечеркнул все его планы!

И за это должен быть наказан. Такого отношения к себе Хантер никогда еще не прощал, пусть это даже немного, максимум на сутки, задержит его в Варшаве.