Бой с невидимкой

Все, конечно, уже знали, что Олекса Цыганок шастает к какой-то таинственной вдове или молодухе, будто бы сладким медом была намазана та молодуха или вдова. Оно, конечно, дело известное и житейское, и потому и «ястребки», и милиционеры, и все прочие лишь посмеивались да качали головами: вот, мол, приперло хлопца, половины дня не может выдержать без своей красавицы! Очаровала она его, что ли? Посмеялись они и на этот раз. Один только Павло Онысько не смеялся: он внимательно посмотрел на Олексу Цыганка, отвел глаза, затем посмотрел еще раз, отвернулся и о чем-то задумался. Да так основательно и крепко, что только с третьего раза расслышал, как Марко вновь стал всех звать на совещание.

– Значит, так, – потер лоб Мартын. – Изучил я записочки. Все четыре… Так сказать, по всем канонам криминалистики. Да, действительно, любопытные документы. Кое-какой след в них просматривается.

– А я что говорил! – не удержался от радостного восклицания Тарас.

– И что же ты в них нашел? – спросил Марко.

– А вот что, – сказал Мартын. – Во-первых: записочки писал грамотный человек.

– Что значит грамотный? – поднял голову Павло Онысько.

– Это значит, что, скорее всего, не селянин и не хуторянин, – пояснил Мартын, – а человек с образованием. Что, разве есть среди селян кто-то с высоким образованием?

– Да вроде нет таких, – пожал плечами участковый. – Какое уж тут образование? Прочитать газету – и то не все смогут без запинки. А иные так и вовсе не умеют ни читать, ни писать. Из всех, кто более-менее грамотен – только председатель сельсовета да я. Ну, еще наберется человек пять.

– А женщины среди них – есть? – спросил Мартын.

– Женщины? – переспросил Павло Онысько, а все остальные с недоумением уставились на Мартына. – А при чем тут женщины?

– А при том, – сказал Мартын, – что эти записки, скорее всего, писала женщина. Тут и почерк, и слог, и еще кое-какие моменты. Грамотная женщина. Умная.

– Женщина… – удивленно произнес Марко. – Вот тебе и нате… Грамотная… А ты не ошибаешься?

– Похоже, что нет, – ответил Мартын. – Говорю же, о том, что писала женщина, свидетельствуют почерк, слог, некоторые другие детали… Меня этому учили в институте. До войны… Точно – женщина. Тут ошибиться невозможно. Так что же, есть в селе или на хуторах такая женщина? Припомни, участковый. Это очень важно.

– Мне и припоминать нечего, – сказал Павло Онысько. – Я и без того всех знаю наперечет – и в селе, и на хуторах. А уж грамотных тем более. Нет такой женщины.

– А тогда интересная получается картина! – покрутил головой Тарас. – Записочки, значит, имеются, а женщина, их написавшая, отсутствует! Как же так-то?

– А ты поищи сам, если мне не веришь! – огрызнулся участковый. – Или спроси у председателя сельсовета. Или вот у Евгена. Пускай они тебе скажут!

– А, Евген? – глянул на Снигура Тарас. – Что ты скажешь?

Евген лишь молча пожал плечами.

– Вот, – констатировал участковый. – Спроси кого хочешь…

– Ерунда какая-то получается! – почесал в затылке Тарас. – Сапоги всмятку… А может, она маскируется? Ну, прикидывается неграмотной селянкой, а сама – с дипломами? Может такое быть или не может? Между прочим, эти мои вопросы относятся ко всем, а не только к участковому.

– А для чего ей маскироваться? – удивленно спросил Мартын. – Что, разве образование – это преступление? Или это грех?

– Значит, есть на то причина, – сказал Тарас. – Ой, как же мне захотелось познакомиться с этой писательницей! Ведь смотрите, что получается. Коль она пишет эти дурацкие письма от имени Перемоги, то, стало быть, знается и с самим Перемогой! А иначе – никак!

Никто в комнате после таких слов Тараса не возразил ему, но никто с ним вслух и не согласился. Все молчали, каждый по-своему обдумывая сказанное Тарасом. Тут было о чем подумать, потому что предположение, которое высказал Тарас, – оно было как то самое бревно на дороге: его нельзя было ни убрать с пути, ни объехать стороной. Ведь и в самом деле: коль эта никому не ведомая женщина пишет письма от имени Перемоги, то, значит, знается и с самим Перемогой!

– Вот ведь какие получаются дела! – первым нарушил молчание Марко. – Женщина… И, между прочим, отчего ей и в самом деле не прикинуться неграмотной хуторянкой? Очень даже хорошая маскировка! Никто и не подумает… Скажи-ка, Мартын, а ты и в самом деле уверен, что эти письма писала именно баба?

– Уверен, – спокойно произнес Мартын. – Любой криминалист вам сказал бы то же самое. А я все-таки криминалист, хоть и недоучившийся.

– А тогда вот вам и еще один след! – сказал Марко. – Будем искать эту грамотную женщину… В самом селе, на хуторах…

– И каким же таким удивительным способом? – спросил Тарас.

– Да способ-то простой, – проговорил Марко. – Присмотримся повнимательней к каждой бабе… Узнаем, грамотная она или нет. Заставим ее что-нибудь написать, сличим почерк. Или ты сам не знаешь, как в таких случаях поступают?

– Знать-то я знаю, – сказал Тарас. – Да вот только… Скажите-ка, хлопцы, – он глянул на Павла и Евгена, – сколько у вас проживает народу? И в селе, и на хуторах – всех вместе?