Бояре, отроки, дружины. Военно-политическая элита Руси в X–XI веках

Не претендуя на правильность предложенной интерпретации указания о «своих» в реестре к приёму 18 октября и не настаивая на каких-либо цифровых соотношениях, я хотел бы в данном случае только подчеркнуть саму мысль о том, что под обозначением «свои» в реестрах выдачи подарков скрывались родственники Ольги. Только в том случае, если понимать под «своими» именно родственников Ольги (сколько бы точно ни насчитывалось их вместе и мужчин и женщин по раздельности), можно наиболее простым и убедительным образом объяснить логику в обозначении разных категорий лиц в посольстве руси в Константиновой описании двух приёмов Ольги. За этой логикой, как уже говорилось, стояла «микроструктура» посольства, отражавшая «макроструктуру» общества руси. Придерживаясь этой логики и опираясь на новые интерпретации списков денежных подарков, можно выстроить иерархию и численность посольства Ольги следующим образом[806]:

во главе посольства стояла сама княгиня;

вторым лицом в посольстве был её племянник;

далее шли родственники княгини (), мужчины и женщины, всего 16 человек (если учитывать по большему числу на приёме 18 октября);

послы – 22 человека (по числу на приёме 18 октября);

купцы – 44 человека (по числу на приёме 18 октября);

«служанки» или «рабыни» Ольги ( или ) – 18 человек[807];

«люди Святослава» – 10 (?) человек;

«люди послов» – 6 человек.

В порядке и размерах денежных выдач на первом и втором приёмах наблюдаются некоторые различия. Во-первых, на втором приёме не упоминаются две последние категории людей. Это обстоятельство вместе с тем фактом, что размер подарков был на втором приёме понижен по сравнению с суммами, выданными на первом приёме, говорит о том, что во второй раз греки сознательно и существенно экономили на этих расходах[808]. Все слуги, кроме слуг самой Ольги, были исключены из числа одаренных. Во-вторых, на первом приёме купцы по статусу оказываются равны послам, а на втором – ниже их и получают столько же, сколько служанки Ольги. Зато послам на втором приёме были выданы такие же суммы, какие получили и родственники княгини. Это значит, что статус послов был довольно высок – выше, чем у купцов, и приближался к статусу родственников княгини. Вне зависимости от того, сообщало ли им этот высокий статус положение тех, кто их послал, или что-то другое, сами они были люди видные и состоятельные – у некоторых из них были свои слуги, удостоившиеся подарков от императора на первом приёме.

В сравнении данных трактата византийского императора с договором 944 г., прежде всего, бросается в глаза особое выделение главы государства руси в обоих документах. Этот факт важен ввиду того, что Олег, как было выше замечено, специально в договоре 911 г. никак не выделялся. Однако причины этого можно предполагать разные. В частности, если Ольга приняла крещение именно во время описанного в «De ceremoniis» визита, то, конечно, ей греки должны были оказать особое внимание. О статусе правителя руси будет ещё речь ниже.

Не менее выразительным является наличие в свите Ольги тех же самых двух категорий людей, которые отмечаются в договоре 944 г., – послов и купцов. Очевидно, присутствие и эксплицитное указание обеих этих категорий и при заключении союза в 944 г., и в посольстве Ольги не случайно и должно объясняться каким-то их особым значением.

Но главное заключается в том, что данные Константина дают определённый материал для решения того принципиального вопроса, который разделил современных учёных – были ли лица, перечисленные в договоре 944 г. как отправители «слов», родственным кланом Рюриковичей или же группой, образованной вследствие их значения в политико-правовом отношении. Такой материал дают дальнейшие соответствия между описанием Константина и договором 944 г.