Бояре, отроки, дружины. Военно-политическая элита Руси в X–XI веках

Развивая этот вывод, надо видеть и в «своих», упомянутых в реестре 18 октября, тех же самых лиц – родственников Ольги. Правда, в этом реестре эти «свои» фигурируют в существенно большем количестве– 16 человек, а главное, они указаны с артиклем женского рода, то есть предполагается, что все они были женщины. Получается явная нестыковка: на приёме 9 сентября присутствовали Ольгины «свои» 6 женщин и 8 мужчин, а на приёме 18 октября – только женщины числом 16. Некоторые учёные заметили это несоответствие, и выдвигалась мысль о палеографической ошибке. В Византии (как и потом на Руси) цифры обозначали буквами (ставя над ними или рядом с ними титло – надстрочный знак в виде черты), и цифра 6 передавалась буквой «дзета» (), а 16 – «йотой» (указание на десяток) и той же «дзетой» (). А. Поппэ допускает, что буква «йот» во втором случае относилась к предыдущему слову или просто попала по ошибке какого-то переписчика, а изначально цифра обозначалась одной буквой «дзета» – то есть была та же шестёрка[805]. Это значит, что в оригинале реестра к приёму 18 октября стояло число не 16, а 6, и им обозначались те же 6 «своих» женщин, что фигурировали в реестре 9 сентября. Однако, хотя теоретически такой ход рассуждений возможен, проблемы он не решает. Ведь та же логика вполне допускает другой выбор из двух возможных ошибок в цифровых обозначениях – ничто не мешает предположить ошибочность не цифры 16 в реестре ко второму приёму, а цифры 6 в первом реестре (и тогда «своих» женщин Ольги было не шесть, а шестнадцать). Но главное даже не в этом, а в том, что предположение о палеографической ошибке оставляет без ответа вопрос, почему в реестре к приёму 18 октября не упоминаются 8 «своих» мужчин, которые были на приёме 9 сентября.

Очевидно, искать объяснение для этого несоответствия в указаниях о присутствии «своих» людей Ольги на двух приёмах надо в чём-то другом. На мой взгляд, решение проблемы возможно при допущении, что в реестре к приёму 18 октября произошла ошибка или недоразумение другого рода – не в цифре, а в артикле.

Дело в том, что этот реестр составлен не раздельно для мужской и женской групп посольства руси, как реестр к первому приёму 9 сентября, а только с учётом тех категорий, на которые делились члены посольства в зависимости от величины денежных подарков, им причитающихся. И эта логика составления списка привела к тому, что, хотя 18 октября тоже были два пира для женщин и мужчин по отдельности, в реестре денежных выдач люди оказались зачислены в одну «статусную» группу, то есть в категорию под обозначением «свои», без учёта их пола – и мужчины, и женщины вместе. Вообще-то по грамматическим правилам греческого языка для обозначения некоего множества людей разного пола используется артикль множественного числа мужского рода. В тексте же «De ceremoniis» стоит артикль женского рода, а не мужского (, а не ). И на этом основании переводчики считают, что в категории «свои» в этом случае подразумеваются только женщины (ср. выше переводы). Формально они правы, но в обозначении артикля можно, во-первых, тоже (как и с цифрами) подозревать ошибку в написании одной буквы (α вместо ο), a во-вторых, думать и о нарушении грамматических правил просто в силу каких-то более или менее случайных обстоятельств – например, вследствие сведения составителем реестра к приёму 18 октября выплат женской и мужской группам в один список или просто потому что среди «своих» Ольги (то есть её родственников, по моей интерпретации) женщины выступали впереди мужчин, поскольку сопровождали саму Ольгу на приёмах.

Такая интерпретация данных второго реестра лучше объясняет цифру 16, приведённую в нём. «Своих» 18 октября было 16 человек – это только на 2 лица больше, чем получается, если сложить вместе численность «своих» мужчин и женщин, бывших во дворце 9 сентября (8+6=14). Близость этих двух цифр – 14 и 16 – вполне понятна, как раз если предположить, что во втором реестре под отметкой «свои» были просто сведены вместе те мужчины и женщины, которые в рассказе о приёме 9 сентября были указаны по отдельности в «мужском» и «женском» списках. В этом увеличении числа «своих» от первого приёма ко второму нет ничего странного – ведь численность послов и купцов тоже выросла, причём тоже на одного-двух человек.