Боярин

– Ты умеешь говорить и отлично копируешь собеседника, – произнес Мальцев самым спокойным тоном, на который был только способен. – Теперь давай знакомиться. Я – Георгий.

Он собирался подать существу руку.

– Я. Георгий.

– Ну-ну, вижу ты не настроен на продуктивное общение…

– Продуктивное. Общение, – имитатор встал и двинулся навстречу Мальцеву. – Общение…

Георгий инстинктивно попятился. Инстинкт подсказывал ему – с существом что-то не так.

– Стой на месте, или я за себя не отвечаю.

– Отвечаю.

Красноглазого и Мальцева разделяли три метра, когда на его щеках выступил чахоточный румянец. Покраснение охватило все лицо, а затем сползло на грудь и живот. Всего через пару мгновений красноглазый сделался похожим на вареного рака. Однако самое страшное ждало Георгия впереди. Багровая кожа на голове заходила ходуном и вздыбилась. Из борозды на макушке высунулся кораллово-красный, покрытый шевелящимися щупальцами червь толщиной в человеческую руку. Он изогнулся и, продолжая выползать из тела человека, как из норы, вытянулся в сторону Мальцева.

Парализованный ужасом, Георгий не мог сдвинуться с места и лишь, когда щупальца шевелились у самого его лица, развернулся, чтобы бежать. Однако путь был отрезан – за спиной у Георгия стояло другое существо. Великан с кожей оливкового цвета и глазами с фиолетовыми радужницами.

В правой руке фиолетовоглазый сжимал внушительного вида тесак. Левой рукой он оттолкнул Мальцева в сторону с такой силой, что тот рухнул на колени. Лучи солнца отразились от острого, как бритва лезвия. Точный и сильный удар рассек тело красноглазого монстра пополам – точно по пояснице. Верхняя половина вместе с извивающимся червем упала на бетон. Ноги и часть туловища какое-то время находились в вертикальном положении – до тех пор, пока фиолетовоглазый не ткнул нижнюю половину кончиком тесака. Она тоже упала. Крови не было. Когда червь отделился от головы мертвого носителя, стало видно, что длина его достигает больше двух метров, брюхо плоское, а из раздвоенного хвоста торчат два костяных шипа.

Фиолетовоглазый бросился вслед за уползающим червем, собираясь рубануть его тесаком, но червь извернулся. Тесак со звоном высек искры из бетона, а фиолетовоглазый едва не упал и опустился на колено. Червь приподнял хвост, ткнул противника костяным шипом в ногу, с поразительной скоростью дополз до края плиты и шлепнулся вниз.

– Ушел…

Здоровяк переступил через верхнюю половину красноглазого и протянул руку Георгию.

– Что разлегся? Надеюсь, ты не из этих? Ну, да. С чего бы скребням нападать на своих?

– Скребни? – Мальцев никак не мог оторвать взгляда от оливковых пальцев, сжимавших его руку. – Это не люди?

– Э-э, парень, да ты никак с луны свалился и видок у тебя этакий… Лунный. А ведь похож, клянусь своим тесаком, похож на скребня. Кто ж ты все-таки?

Георгий встал. Жаргонные словечки, используемые фиолетовоглазым, были так близки и понятны, что Мальцев был готов прослезиться от счастья.

– Я – человек. А ты?

– Тоже человек. Правда, таких как ты человеков я не часто встречал. Как звать-то?

– Георгий.

– А я, Иван. Ваня. Как тут оказался?

– Долгая история, Иван, – Мальцев вздохнул и пожал плечами. – У меня что-то с памятью…

– Понятно.

По выражению лица Ивана было видно, что от полного понимания он еще бесконечно далек.

Теперь Георгий мог рассмотреть своего нового знакомого во всех деталях. Ростом под два метра. Широкоплечий. Настоящий верзила. Русые, уже посеребренные сединой волосы выстрижены по бокам и подняты в ирокез, заплетенный на затылке в косичку, туго перетянутую кожаным ремешком. Кривой, явно поврежденный в драке нос, массивный, покрытый щетиной подбородок. Все это складывалось в портрет бывалого воина средневековья.

Да и наряжен был Иван довольно воинственно – в тканую тунику до колен, без рукавов и талии, с нашитыми на груди металлическими пластинами. На крепких ногах были полотняные штаны, сапоги с короткими голенищами. Тонкие ремешки из кожи служили нитками, скреплявшими швы и одежды, и обуви. Все выглядело довольно примитивно, но прочно.

Особого внимания заслуживал ремень, над которым наверняка долго трудились мастера будущего. Узкие пластины из костей, скреплялись между собой отполированными до блеска стальными скобами – каждая с мелкой насечкой. На ремне висели ножны для тесака и бесформенная, набитая доверху сумка. О ее содержимом Георгий узнал, когда Иван сунул руку внутрь и вытащил что-то завернутое в пальмовый лист.

– От таких волнений у меня обычно разыгрывается аппетит.

Он сел, скрестив ноги, развернул лист и разломил лежащий на нем кусок мяса на две половины. Первую отправил в рот, а вторую протянул Георгию.

– Ешь!

Только теперь Мальцев понял, насколько голоден. Не спрашивая о происхождении мяса, он впился в угощение зубами. На вкус мясо оказалось вяленым, вполне съедобным. Георгий показал на рану, оставленную на икре Ивана шипом скребня.

– Кровь. Не останавливается.