Боярин

– Ну, да. Тем скребни и опасны. Если не сожрут тебя сразу, то впрыснут в рану какую-то гадость. Она не позволяет крови сворачиваться. Час придется сидеть на месте, иначе при ходьбе из тебя будет хлестать, как из дырявой бочки. Потом пройдет…

– Можно, я посмотрю?

– Почему нет? Смотри. Ты в этом разбираешься?

– Угу, я вроде, как врач.

– Врач?

– Доктор. Лекарь.

– А-а-а, – Иван вытянул ногу. – Лекарь – хорошо. У нас без работы не останешься.

Георгий снял свой наряд из полиуретана, оторвал полоску ткани от комбинезона.

– Вода есть?

– Найдется.

Иван вытащил из сумки небольшой бурдюк из серой кожи, заткнутый деревянной пробкой.

– Я сейчас!

Мальцев вернулся через несколько минут с несколькими стеблями крапивы. Может в прошлой жизни он и не был врачом, но откуда-то знал, как останавливать кровь в полевых условиях. Конечно, в идеале нужен был отвар из крапивы, но на безрыбье и рак рыба.

Он коснулся кончиками пальцев ноги Ивана и вновь, как недавно в подземной лаборатории, в глубине мозга блеснула ослепительная молния. А затем, с калейдоскопической скоростью перед глазами пронеслись картинки нового мира. Мира, который он видел глазами Ивана. Бесконечные холмы и долины, укрытые зеленью. Прозрачные ручьи и порхающие над ними птицы сказочных субтропических расцветок. Деревни с хижинами, стены у которых были срублены из стволов пальм, а конические крыши состояли из нескольких слоев пальмовых листьев. Мужчины, женщины и дети с оливковой кожей и фиолетовыми, фиалковыми глазами. Дымящиеся костры, на которых готовилась пища…

Георгий даже чувствовал запахи – аппетитный аромат жареного мяса, разносимый ветром, запахи разрытой земли и дождя ее орошающего. Новый мир был прекрасен в своей бесхитростной первозданности.

– Эй, что с тобой?!

Встревоженный голос Ивана вернул Мальцева в реальность. Он улыбнулся, не столько Ивану, сколько чудным видениям нового мира.

– Все нормально. Просто солнце. Он слишком яркое. Слепит.

Промывая рану водой, Георгий размышлял о своих видениях. Он стал экстрасенсом после своего долгого сна или был таким суперчувствительным в прошлой жизни? Почему любое прикосновение к предмету или живому существу вызывает в его мозгу столь реалистичные, похожие на цветные сны картины? И кошмары. Не забывай, пожалуйста, о них. Они тоже очень реалистичны… Впрочем, хорошо уже то, что видения могут носить и положительные эмоции. Пусть это маленький, но еще один аргумент в пользу того, что он не имеет с маньяком Безликим ничего общего.

После того, как рана была промыта, Георгий аккуратно разложил на ней листья крапивы и туго перевязал ногу самодельным бинтом. На белой ткани тут же выступило пятно крови. Выждав несколько минут и убедившись в том, что пятно не увеличивается в размерах, самопровозглашенный лекарь констатировал:

– Порядок.

– Благодарствую. Что делать думаешь дальше? Если скребней никогда не встречал, то думаю, без помощи здесь долго не протянешь.

– Так возьми с собой. Чем-нибудь пригожусь.

– Гм… Думаю над этим, – Иван почесал растопыренной пятерней затылок. – Но уж больно ты… Чужак на вид. А с чужаками в Базисе разговор короткий. А, была не была! Возьму. Все ж лекарь.

– Спасибо. А скребни… Они откуда взялись?

– Дед рассказывал, что они еще в те времена появились, когда Великая Война еще не закончилась. Тогда это были просто заразные черви, которые жили в кишках. Они убили всех взрослых, а потом начали пристраиваться внутри тех, кто выжил. Помесь человека с выросшим в нем червем и есть скребень. Их можно узнать дыре на макушке и тому, как они передразнивают людей. А перед нападением краснеют. Но ты уже это видел.

Иван поднял руку, указывая на части тела скребня.

– Нельзя так близко подходить к Ямам.

– Ямы? Это то, что я видел там, внизу?

– Ну, да. Эх, брат, совсем ты желторотый. Ямы лучше обходить стороной и долго возле них не задерживаться. Начинает болеть голова, в ушах звенит. Знавал, я смельчаков, которые, во чтобы то ни стало, хотели спуститься на дно Ямы и разузнать что там, да как. До сих пор ведь ходят слухи, что олды спрятались под землю и живут там сейчас. Ну и спускались. Большинство там и остались. А те, что выбрались, долго не жили – кожа покрывалась язвами, выпадали волосы и…

– Лучевая болезнь!

– Чего?

– Не обращай внимания, – Георгий поежился и взглянул в сторону края плиты. – А нам не пора в дорогу?

– И то верно, – Иван встал, потянулся. – Сам про Ямы страсти рассказываю, а расселся рядышком с чертовым гнездом. Двинули!

– Двинули!

– А это? – Иван указал на обрывок полиуретана. – Разве ты собираешься бросить свою одежду здесь?

– Нет-нет, конечно же, нет, – Мальцев скатал обрывок в рулон и сунул под мышку. – Просто забыл…

– Нельзя забывать о таких вещах. На вид шкура очень ценная.

Георгий спускался с холма вслед за Иваном и быстро понял, что не скоро сможет приноровиться к его темпу и угнаться за таким опытным путешественником. Тот уверенно обходил встречавшиеся на пути препятствия, пригибался, когда мешали ветви и, несмотря на свои габариты, ловко проскальзывал там, где Мальцев обязательно застревал.