Ну, это в том случае, если Катя не намудрит с замужеством, ведь всем известно о ее сердечной привязанности к выскочке, непонятно по какой причине усыновленному Москаленко Елизаветой Петровной. Жена ведь уходит в дом мужа. Понятно, что боярин не позволит свершиться морганатическому браку, но даже если жених и поднимется до боярского звания, ровней ни его, ни потомков свет не признает. По меньшей мере семь поколений.
Выражая всем своим видом превосходство, Ольга двинула свою кобылку, выезжая на исходную. Обозначила полагающийся поклон, не просто в знак вежливости, но и ставя в известность, что готова к выполнению упражнений. Получила добро и пришпорила животное, посылая его вперед, на решительный штурм первого препятствия.
Она уже приближалась к финальному барьеру, когда перед самым прыжком ее лошадь вдруг запнулась. Девушка буквально вылетела из седла, взметнув юбку амазонки. Она попыталась сгруппироваться, и ей это практически удалось. Однако на ее пути оказалась перекладина барьера, которую она снесла, как фигурки в городке. Поперечина не закреплена, но это все же толстая жердь, о которую девушка приложилась основанием шеи.
– О боже! Оленька! – едва ли не в один голос вскрикнули девушки.
После удара она безвольной куклой прокатилась по песчаному покрытию манежа и наконец замерла. Юбка высоко задралась, являя взору стройные ножки и белые панталоны. Вот только инструктору было не до разглядывания девичьих прелестей. Он выругался, бросаясь к несчастной.
Опустившись перед ней на колени, попытался нащупать пульс. Бесполезно! Подхватил безвольное тело на руки и бросился прочь из манежа.
– Стойте, Павел Максимович! – выкрикнула Катя, выбегая ему наперерез.
При этом ее ладонь скрылась в складках юбки амазонки, а мгновением спустя появилась с блестящей коробочкой размером с пачку папирос. Наставник сразу сообразил, в чем тут соль, и предоставил девушке возможность действовать.
– Ой. Не то, – роняя коробочку, едва не в отчаянии произнесла девушка, на этот раз погружая руку в правый карман юбки. – Ага! Вот она!
Катя представила себе ноль и активировала артефакт.
– Ох, боже мой, – глубоко вздохнув и вздрогнув всем телом, выдала ожившая Ольга.
И тут же всхлипнула, покрывшись краской стыда. Катя ее прекрасно понимала. Не далее чем три месяца назад она на себе испытала, каково это, когда тебя возвращают с того света. Пик наивысшего наслаждения. И, похоже, княжичу повезло. Очень уж горячо отреагировала Оленька на данное событие. Впрочем, она и сама это прекрасно сознает, потому и прячет взор.
– С возвращением, Оленька, – снисходительно произнесла Катя.
После чего присела, подбирая выроненный артефакт. Но спрятать его она все же не успела. Их тут же обступила дюжина непрестанно щебечущих девиц.
– Ой. А зачем ты носишь с собой «Кинитофон»? – удивилась одна из них, приметив, какой именно артефакт был у Кати в руках.
– Не важно, – ответила она, пряча его в карман.
Тем временем наставник осматривал провинившуюся кобылку. Виной всему оказалась чья-то оброненная брошь, вонзившаяся в стрелку копыта.
В принципе, опасность, угрожавшая Оле, была не столь уж и велика. Доктор, конечно, не присутствовал на занятиях по конной подготовке, но до медпункта было не так уж и далеко, так что пострадавшую успели бы доставить туда вовремя. Однако спасла ее однокашница, которая с некоторых пор не расставалась с «Аптечкой».
И, кстати, совершенно не напрасно. За прошедшие месяцы это был второй случай оказания ею помощи. В прошлый раз Катя излечила сломанную ногу мальчику, упавшему с велосипеда.
Глава 13
Очередная новинка
Каким бы перспективным ни выглядело предложение Бориса, президент-адмирал решил действовать последовательно. Морское сражение – это, в первую очередь, тщательная подготовка, учения, отработка маневров и слаженности. Бой же является кульминацией долгого и тяжкого труда.
Но и пренебрегать намеком Измайлова на некие ухищрения, применявшиеся в водах Альборана, де Кастро не собирался. Поэтому по городу поползли упорные слухи о том, что эскадра готовится к походу на Белен, где даст генеральное сражение адмиралу де Падилья. В этой связи все учения проходят с полной загрузкой угля. Притом эскадренный запас хода достигал трех тысяч миль, а до противника было всего-то сто пятьдесят.