Боярские дворы

Комиссия и в самом деле установила, что церковь окружена ветхими строениями. В пятнадцати саженях от алтарей были поставлены княгиней пять крытых соломой житниц, с западной стороны — людская изба и скотный двор, рядом с двором еще один дворик и на нем две светлицы. В протоколе записано: «А с лица к той церкви подле того скотного двора огорожены плетнем скотские хлевки, и одно строение весьма ветхо, покрыто, кроме светличек, соломою; а светлички — дранью». С северной стороны церкви, рядом с входными дверями, И. П. Троекурова соорудила конюшню, сараи и людские чуланы. И только с южной стороны к церкви подходила достаточно благообразная решетка заложенного племянником сада. Комиссия также выяснила, что «где построено строение от княгини Троекуровой, на тех местах при прежнем владельце Иване Борисовиче Троекурове никакого строения не было, а была вокруг церкви площадь; а где сад Алексея Ивановича Троекурова, то место было в пашне». Вся эта застройка решением комиссии в 1740 году должна была быть снесена.

Тем более любопытны подробности, позволяющие восстановить первоначальный внутренний облик Никольской церкви. «Она ж тетка моя, — писал в той же челобитной жалобщик, — внутрь верхней церкви Николая Чудотворца построила деревянный чулан, в котором во время своего во оном селе жительства содержала несколько икон и молебствовала, кроме приходского священника, с крестовыми [безместными. — Н. М.] своими попами, а ныне тетка моя жительства во оном селе не имеет, а показанный чулан от нее заперт и запечатан, от которого во украшении церкви божией имеется немалое препятствие. Во оной же церкви построены хоры, в том числе и над оным чуланом, а мосты у хор деревянные, которые обветшали и сгнили, и иные я оные перестраиваю, а которые имеются над построенным моею теткой чуланом, и оных, за неразобранием того чулана не отпирает и разобрать не допущает». Челобитная дала желаемый результат. В 1739 году чулан был разобран, причем оказалось в нем всего-навсего три иконы. Тяжба А. И. Троекурова с собственной теткой имела неожиданный конец. Спустя год после подачи челобитной жалобщика не стало, а единственная его дочь вышла замуж за В. С. Салтыкова. Село полностью перешло в салтыковскую семью.

Новыми владельцами и возводится здесь законченная в 1745 году колокольня. Ими же был разбит в Троекурове парк, выкопаны пруды, построен долгое время сохранявшийся каменный арочный мост. И очередная поправка к общеизвестным сведениям.

Согласно данным Общества изучения русской усадьбы, Троекурово оставалось в семье Салтыковых до 1773 года. В действительности же этим годом отмечен произошедший между родственниками раздел. После смерти родителей в качестве наследников выступают Петр, Алексей и Сергей Владимировичи и их родные племянницы, дочери умершего брата, девицы Прасковья и Марья Николаевны. Троекурово переходит в руки Сергея Владимировича Салтыкова, генерал-майора, дожившего до 1800 года. И это первый отсвет связей с литературой и искусством, который ложится на троекуровскую хронику.

К литературе имел отношение родной брат хозяина, Алексей Владимирович Салтыков, генерал-майор, правитель Тамбовского наместничества, пробовавший свои силы в очерках. Занимался переводами и писал оды родившийся в Троекурове Григорий Сергеевич, печатавшийся до 1801 года под псевдонимом Жердеевский. В годы Отечественной войны он выступает с одами «На победы, одержанные над Наполеоном Голенищевым-Кутузовым» и «На случай настоящей войны с французами». В 1804–1806 годах Г. С. Салтыков издает вместе с Хвостовым и Кутузовым журнал «Друг просвещения».

«…26 июня нынешнего года, в 3 часа утра, уснул вечным сном один из последних, остававшихся в живых, представителей славного пушкинского периода нашей литературы, главный у нас деятель исторического романа, писатель, в свое цветущее время пользовавшийся огромной популярностью и даже горячим энтузиазмом в нашей публике, следы которого не совсем еще охладели и в настоящее время. Писатель этот Иван Иванович Лажечников. Он умер на семьдесят пятом году жизни, окруженный литературным поколением, во всем отличном от того, которое тридцать лет назад с восторгом приветствовало и прочитывало его романы». Этими словами почтил журнал «Русский вестник» в 1869 году память автора «Ледяного дома» и «Последнего Новика». В трудной и богатой событиями жизни тогда уже полузабытого писателя едва ли не самые счастливые годы были связаны с Троекуровом. С теми четырнадцатью десятинами земли, которые купил он здесь для себя и на которых построил свой представлявшийся в мечтах в каждой мельчайшей подробности любимый дом.