Боярский эндшпиль

– А может, ты хочешь попробовать? – парировал ее брат, разрезая ладонь и окровавленной рукой обхватывая кристалл. С тем же самым эффектом.

Пространство вокруг нас, казалось, очистилось от всего постороннего. Полностью исчезли звуки. Любые – а они всегда есть. Создавалось впечатление, что солнечный свет застревает над нами на какой-то высоте, и до нас доходит только его рассеянная проекция. Даже деревьев стало вроде как меньше, вот слева по ходу движения был дуб, кажется, только сейчас его не стало.

– Да, как я и думал, – Ирий кивнул, усевшись на землю и раскладывая перед собой магическое снаряжение. – Видать, капище рядом неупокоенное, вот и лось оттуда. А раз приманки, то или волхв какой на капище этом кормится, ну или был тут, скелет-то давно лежит. Будем надеяться.

Он споро собрал какую-то штуковину, напоминающую косу с автоматной рукояткой, причем для лезвия использовал меч.

– Если мертвяки полезут, против них магией особо не повоюешь, – объяснял он, – а вот обычное оружие, особенно режущее, хорошо идет. Нервных окончаний у трупов нет, но анатомия такая же осталась, так что, если на тебя мертвяк лезет, не старайся боль причинить, руби по уязвимым местам – шея, руки, суставы. Голову отрубишь, считай, способности ориентироваться мертвяка лишил. Они ведь тоже мозгом все ощущают, или тем, что там остается. И старайся на рожон не лезть, силы у них особой нет, но если числом задавят, не выбраться. Да, помнится, ты синюю смерть как-то мог уничтожать, так вот – наша задача найти поводыря, убьем его, и все эти трупы просто разбредутся по лесу, а через несколько дней сгниют. Ты как ее – одним взглядом убираешь?

– Нет, – признался я, тоже приготовившись. Такой же меч-косу сделал. А вот у Милы из вооружения только самострелы были. – Подойти надо, сосредоточиться. И как действует быстро, не знаю. Убирать убираю, но пока не понял, за счет чего.

– Ну вот сейчас и потренируешься, и разберешься заодно, – Ирий вскочил и заозирался. В сгустившемся мареве копошились тени, теперь уже и обычным взглядом было видно, что нас окружает полоса тумана.

– Слушай, – вспомнил я свою ночь на поляне, – а эти трупаки по деревьям лазают?

Говорят, что медведь легко залезает на дерево, несмотря на свой солидный вес. Лично я сомневался до какого-то времени. Пока не увидел, как Шуш практически взлетел на одиноко стоящую сосну и уселся на высоте семи метров. Мила не менее ловко забралась на какое-то дерево с листьями, ну и мы с бывшим Жданом тоже – но нам-то проще, как-никак колдуны. Вот только пока колдовство наше никак не выручало, под нашими насестами собралось не меньше полсотни ходячих трупов, они хоть и медленно, но двигались в броуновском ритме, пытаясь нас достать.

То один, то другой подпрыгивал, максимум на полметра, но и это совсем неплохо для бывших людей. Самый прыткий попытался залезть на дерево, но стоило ему оторваться от земли, как он тут же потерял цель и висел на ветке, тупо смотря по сторонам. Потом упал и снова активизировался.

– Они привязаны к земле, – крикнул мне Ирий. – Отлично, иначе плохо бы нам пришлось.

Но нам и так приходилось нехорошо. Зомби воняли, куда там бомжам в районе Московского вокзала, выглядели неприглядно, и главное – совершенно не уставали. То, что привыкли к земле, это плюс, но вот то, что отвыкли спать и отдыхать, это большой минус. Мила поначалу развлекалась, кидая в мертвяков ветки, но потом притомилась, да и надоело, видимо.

– Нам хорошо бы выбраться до темноты, – продолжал громко рассказывать мне о подробностях загробной жизни Ирий, – ночью у них сил прибавляется, могут и скинуть с деревьев. А то и вместе с деревьями, подроют корни и повалят.

Я сверился с хронометром, еще часа четыре у нас есть, а потом к зомбям придет второе дыхание.

Вздохнул, ну ее, эту секретность, и зажег возле дерева светляк, ровно на той частоте волны, чтобы синие огоньки в глазах трупаков отреагировали. Первый зомби, наткнувшийся на светящийся шар, совсем по-человечески прижал остатки ладоней к лицу, упал и начал кататься по земле, словно огонь на себе тушил. Вскоре к нему присоединился второй, третий…

Ирий, глядя на мои успехи, создал точно такой же светляк. Вот только для зомби он был не больше чем диковинкой, они подходили, тыкали в него пальцем и отходили. И второй, и третий, и четырнадцатый светильник Ждана никакого воздействия на зомби не оказал. А вот мой работал, правда – недолго. Одного хватало на пятерых-шестерых мертвяков, потом шарик сдувался, и приходилось надувать новый.

Плохо, что пораженные светом снова вставали, да, синевы в их глазах убавлялось, но все равно они еще были условно живы. Перелом произошел, когда один из зомби решил поконтачить с землей в четвертый раз. Он привычно изобразил двойной фейспалм, упал на землю, но кататься не стал, а чуть задымился и через минуту рассыпался в прах.

– Дави тварей, – азартно закричала Мила. – Давай, жги!