Боярский эндшпиль

– Ну значит, не повезло. Случалось, что и почти пустые приходили. Но у меня на этот поход особая надежда, недаром дед так взбеленился, когда к нам лист волшебный попал. И все равно придется ему отдать большую долю, да подельникам его. Так что наша задача набрать как можно больше и подороже, тарквист-то у нас не встречается, а тут при везении и грамм на пятьдесят куски можно найти. Где местные его берут, никто так и не узнал, но водится он у них.

– Так, может, пошуруем в деревеньке лесной? – выдвинул я рацпредложение.

– Нет, – отмахнулся Ирий, – сколько раз пробовали кроме цели еще где поискать, не стоит это затраченных усилий. Листы четко места находок определяют, там надо брать.

Остальные, прислушивавшиеся к нашему разговору, с Белосельским полностью согласились. Особенно Шуш, уж очень ему пять пудов тащить на себе не хотелось, хотя жрет вон за троих, натуральный троглодит.

Ночь прошла спокойно, даже слишком. Никто из аборигенов не пытался нас захватить, Мила до меня не домогалась, а в ответ на мои намеки так посмотрела, что всякое желание отбила. Ну и ладно, разошлись и разошлись.

Ну а мне не спалось что-то. Да и башня была вроде как похожа на что-то, что я уже видел. Может, во сне? Нет, та вроде другая была, пониже и пожиже, эта вон какая капитальная. И все равно будто что-то тянуло.

Вверх, на ту площадку, где мы уже побывали.

Что такое пятьдесят метров по лестнице – да подумаешь, на шестнадцатый этаж забраться. В наших городах вон, колдунов, способных на такое, каждый второй, когда лифты отключают. И пенсионерки так колдуют с полными сумками, и даже инвалиды-колясочники. Ну а мне – тем более под силу, даже не запыхался.

Ночное небо давило обилием звезд, давно я такого не видел, да что там – только раз и видел, когда на своей пирамидке в виртуальном мире вылетал. Незнакомые мне по причине незнания астрономии созвездия были почти рядом – только руку протяни. И ветер еще свежий, такой типичный для исхода лета, вот сел бы и сидел, глазел на небо и пиво попивал. Ну а поскольку важной пенной составляющей с собой не было, решил заняться тем, за чем, собственно, и пришел.

Выход на площадку был такой шестиугольной надстройкой, словно болт прикрутили. Лифтовая шахта заканчивалась на приспособленном нами для сна этаже, и дальше шла только лестница, вот она и была закрыта со всех сторон, только небольшой проем выхода оставался. По площадке я прошелся несколько раз, даже вниз заглянул, свесившись – толщина перекрытия была сантиметров тридцать, но ничего интересного не увидел. Попробовал играть в «горячо-холодно», но ощущение, что нужное мне находится здесь, от моего местоположения не зависело.

Решил уже уходить, как заметил, что камень на моем браслете ведет себя странно. Словно пытается одной стороной повернуться, хоть и темно вокруг, а магические-то линии я вижу, как они будто стекают, поворачиваются вокруг оси.

Эмпирическим путем установил, что нужная мне точка находится внутри лестничной шахты. Залез обратно в проем, подвесил светляка, огляделся. Тонкие стены и потолок из какого-то гладкого материала, то ли пластика, то ли камня синтетического, стыков не видно, следов сварки – тоже. Монолит, не царапается, такой бы мне на дачу, сарай отличный выйдет, вечный практически. Камень меж тем показывал, что нужное мне находится на потолке. А когда я на крышу залезал, на пол показывал. Осмотрел еще раз, и потом догадался светляк погасить.

И как я такую красоту не заметил. Весь потолок был покрыт бледным узором заклинаний. Что они должны были делать, я даже не представлял, а модуль, паразит, небось знал, но выдавать страшную тайну не хотел. И так, и эдак я пытался заставить узор заработать, но все без толку. До тех пор, пока не поднес к нему левую руку, на которую браслет был нацеплен.

Портальный камень зашевелился, ощутимо потянул мою руку вверх и прилип к потолку, плотно так, я подергал – крепко приклеился. Только собрался снять браслет, как поверхность потолка пошла еле заметными волнами, исходящими из места притяжения камня, буквально вытолкнувшими вниз два красных кристалла размером с желудь, еле поймать успел. Маяк сразу успокоился, отлип и вернулся к своему предназначению – быть застежкой для аляповатого дорогого украшения.

– Что это? – выдохнули из-за моего плеча.

– Не знаю, – покачал я головой. – Камушки какие-то. Хочешь, подарю? Сделаешь себе сережки.

– Беляне своей сережки сделай, – Мила поджала губы и ушла. И чего, собственно, полчаса почти за мной наблюдала? А идею-то хорошую подала, колечко свадебное вот с такими же камушками было. Портальное. Надо было с собой все-таки взять, как вернусь – отберу.