Боярский эндшпиль

– Про такое рассказывали, – Ирий тоже повертел оружие в руках, отбросил на землю. – Стреляет металлом, никакого колдовства. Но никому забрать с собой не удалось, рассыпается в пыль при возвращении. По мне, так бесполезная штука, наши самострелы куда эффективнее.

– Точно, – Мила небрежно пихнула ногой карабин, – я пятерых уложила, пока эти пытались меня подстрелить из своих ружей.

Я поближе подошел к одному из «этих». Типичный азиат, маленький, тощий, с раскосыми глазами и смуглым скуластым лицом. Судя по драной одежде, похожей на спортивный костюм, не из зажиточных.

– Если не принимать во внимание странности нашего места, – продолжал Ирий, – то таких групп обычно несколько. Знаю, что нескольких наших подстрелили, но тут скорее боевые навыки играют роль, да и в тех компаниях было много неодаренных, а с ними всегда морока.

И получил родственный пинок от Милы.

Тина меж тем занималась своим любимым делом – обшарила карманы мертвых стрелков, сложила найденные вещи в четыре кучки.

– Это – видимо, запасы для оружия, – показала она на магазины и коробочки.

– А вот здесь – какие-то личные вещи, дешевые, ценности никакой.

Ирий кивнул. Ну да, ножи, упаковки с каким-то порошком, непонятные фигурки из камня.

– Здесь – деньги, – третья кучка была совсем маленькой. Несколько десятков серебряных кружочков. Ни золота, ни меди, только серебро.

– Ну а вот тут – интереснее, – и она показала на три предмета, лежащих отдельно. Кольцо, браслет и металлическую пластину на шнурке.

– А, знакомая вещица, – Ирий поднял кольцо, повертел в руках. – Это кого-то из Рязанского княжества, вроде как из Горянских. Надо будет отдать. А вот браслет я бы не трогал, – предупредил он Милу. – Там что-то нехорошее на него наложено.

Я пригляделся – да, темное марево окружало тонкий ободок.

– Странно, что тот, кто его в кармане носил, умер только сейчас, – Ирий не обращал внимания на побледневшую Тину. – Оставим браслет здесь, только добавлю еще кое-чего.

Он присел возле украшения, поводил над ним ладонью, с нее стекло на ободок что-то черное и вязкое.

– Чтобы – наверняка, – объяснил Белосельский.

Добрый человек, что сказать.

– А что это такое, я не знаю, – признался Ирий, раскачивая пластину. – Ты у кого ее взяла?

– Видимо, у главаря, – Тина кивнула на труп с почти приличной одеждой. – На шее висела.

Ирий подумал и кинул пластину в кучку с монетами. Ну да, серебряная пластина к серебру, иероглифы к иероглифам. Пайцза к деньгам.

Личные вещи оставили лежать на земле, по два карабина досталось Тине и Шушу, вместе с запасными магазинами и коробочками-батареями. Деньги одним свертком отправились Миле в рюкзак, кроме как коллекционной, другой ценности у них не было.

К башне мы добирались больше часа. За это время нас обстреляли три группы. Только одну удалось хорошенько потрепать, другие, увидев, что мы огрызаемся, отходили. По пути мы наткнулись на лесное поселение – обнесенную частоколом деревеньку с вырубленной вокруг полосой, видневшимися в глубине рублеными хижинами и сторожевыми постами на деревьях. На дощатых настилах несли вахту бойцы, не слишком внимательно несли, нас они даже не заметили. Мила предложила захватить деревню и попытать оставшихся в живых насчет карты и местонахождения клада, но общим голосованием идея не прошла. Никому, кроме нее, не хотелось ввязываться в ненужную драку.

У деревеньки мы задержались минут на пятнадцать – понаблюдали, как местный феодал возвращается из рейда. На носилках с потрепанными занавесками, в халате с золотыми блестками, сидел толстенький человечек с плеткой, которой он хлестал ленивых соотечественников, несших его транспорт. Ручную кладь окружал отряд человек в двадцать, одетых немного приличнее тех, кого мы уничтожили первыми. Впереди шли четверо бойцов с копьями, на которые были насажены человеческие головы, все вместе они держали веревку, к которой были привязаны несколько пленников, в одних штанах, с исполосованными плеткой телами. При виде трофеев охранники на деревьях завопили, запрыгали, потрясая оружием, толстячок выглянул из-за занавески, так что стала видна длинная заплетенная косичка на его голове, и помахал рукой. Вызвав еще один шквал радостных воплей.

Ирий при виде отрезанных голов поморщился и было решил деревеньку сжечь, но тут уже воспротивилась Мила, слишком простой способ массового убийства был ей явно не по душе, а на сложный время тратить было жалко. Так что мы просто пошли дальше, тем более что до башни было уже рукой подать.

На таком расстоянии было видно, насколько она высокая. Черного камня труба с блямбами внизу, посредине и круглой площадкой наверху уходила в высоту метров на сто, не меньше. Мои спутники обсуждали, кто и зачем мог построить такое высоченное строение. Ну кто, я тоже не знал, а строения и повыше видал, ту же Останкинскую башню. Уж очень круглый выступ посредине напоминал знаменитый ресторан. Жаль, что не он, я хоть и способен был задавить в себе червячка, но предпочитал его заморить, и желательно – чем-нибудь горячим и мясным.