Бойня

У нас разработана огромная палитра сугубо индивидуальных методов коррекции. Для разных типов людей. Работает – свыше всяких ожиданий.

– Ну как, нагляделись?

Стальберг поморщился – да уж. Тяжелое зрелище.

– И что, здесь все и заканчивается?

– Отходы идут вон туда, – Милле показал на белую дверь. – Но… ваше время вышло, не так ли?

Стальберга передернуло, настолько двусмысленно прозвучала фраза. И тут же услышал грохот и скрип – снова открыли шахту.

Он вспомнил “Глобен”. Длинные очереди у входных дверей.

– Да… пора. – Голос сорвался, он с огромным усилием заставил себя успокоиться. Что там сказал Ландон?

Будьте стопроцентным американцем. Переигрывайте, они тонкостей не понимают.

– Спасибо, большое спасибо, молодой человек. Милле, не так ли? Образцовая работа.

Милле без особого энтузиазма пожал протянутую руку.

– Выход вон там, сами найдете. Подниметесь на лифте.

Стальберг кивнул и пошел к двери, машинально прислушиваясь к шуршанию пластиковых бахил.

На выходе из лифта его уже поджидал бритоголовый охранник.

– Значит, Грант Робертс? – Смерил Стальберга долгим взглядом.

Стальберг кивнул, лихорадочно пытаясь сообразить, где он допустил ошибку. Грудь сдавило.

– А почему же Грант… э-э-э… Робертс ездит в машине, принадлежащей Бреммингу Класу, Океригатан, дом двенадцать, в Йиму?

Дышать ровно, дышать, спокойно дышать.

– Не понимаю, о чем ты.

– Надеялись, мы не проверим?

– Что вы должны были проверить?

Бритоголовый усмехнулся.

Они столкнут меня в ту же шахту. Конец. Будешь висеть на крюке, Пулитцер.

– А знаете ли вы, что мы делаем с лжецами? – Нахмурил брови и внезапно расхохотался. – Было бы зеркало, посмотрели бы вы на свою физиономию!

Не переставая смеяться, он начал подпрыгивать и хлопать себя по заду.

Стальберг оцепенел.

Что это было? Шутка?

Бритый сделал полный оборот и внезапно перестал хохотать.

– Простите, если обидел. Я пошутил. Но вам все-таки надо было сказать, что возвратник обеспечил вам машину.

– Возвратник?

– Ну да. Тот, кто дал вам “ауди”. Мы, признаться, обеспокоились. Я-то даже не сообразил, что их машины уже в деле. Свиней то есть.

– Ну да… мне дали напрокат, если можно так сказать.

– Да ладно, и так все ясно, нечего объяснять. Не этот же, как его… Бремминг дал вам машину. О нем уже позаботились.

Стальберг молча пожал плечами. Он понятия не имел, как ему следует реагировать. Как бы повел себя на его месте стопроцентный американец?

Бритый хлопнул его по спине:

– Все в порядке. Не напрягайтесь.

Стальберг изобразил извиняющуюся улыбку.

– В вашем Заполярье, как погляжу, умеют шутить… не ожидал. Да и я к тому же… перебрал вчера этого вашего аквавита.

– Первый раз на шведском празднике?

– И последний. До сих пор рыгаю анисом и еще какой-то дрянью.

– Тмином, – расхохотался охранник. – Рыгать полагается тмином!

Стальберг снял комбинезон. Все тело зудело, будто вонь материализовалась и просочилась в мельчайшие поры тела.

– А где умывальник?

– В туалете. Вон там… – охранник показал на дверь в дальнем углу.

Через пять минут Стальберг уже сидел за рулем белой “ауди” Класа Бремминга. Бритый стоял у водительского окна.

– Хорошо работаете, – похвалил Стальберг. – Продолжайте в том же духе.

– Да и вы не отставайте.

– Посмотрим. У нас еще все впереди.

– Простите, если заставил нервничать. Пошутить хотел.

– “Нервничать”… не то слово. У вас тут местечко, скажу я вам…

– Дерьмо. Помойка. Можете не выбирать слова. С другой стороны, без нас вся Швеция превратилась бы в помойку.

Стальберг не ответил. Кивнул на всякий случай и передвинул джойстик автоматической коробки. Посмотрел в зеркало – охранник стоит и машет ему рукой. Лысина сияет под утренним солнцем, как “Глобен” в миниатюре.

“Глобен”. Огромный крытый стадион, который скоро исчезнет со всех открыток с видами Стокгольма.

Появились первые сообщения. Биби постоянно мерещилось лицо Глории – круглое, с розовыми щеками и озорными, с постоянной искоркой смеха глазами. Светлая блузка, которую она выбрала перед уходом.

Они их забили на бойне. Именно так выразился журналист из CNN. Забили.

Как свиней.

Биби сначала не могла взять в толк – о чем он говорит? Потом начало постепенно доходить, очень медленно: мозг отказывался верить. Сидела перед телевизором как парализованная. Вначале не было никакого сигнала, потом показали давно забытую сетку настройки, потом – заставку ТВЗ. Буквально через минуту и заставка исчезла – появился логотип CNN. Программы сменяли одна другую весь день.

Прямая трансляция выступления американского президента. Пресс-конференция – ее повторили несколько раз, то целиком, то отрывками. Биби выучила некоторые фразы наизусть.