Бойня титанов

Кончиком меча он указал на пару бьющихся друг с другом «Императоров», окруженных титанами разных типов, словно короли в сопровождении рыцарей или фигуры на регицидной доске. Серо-коричневая грязь покрывала их с ног до головы, так что цветов было не различить, к тому же все машины породила одна и та же наука, однако невозможно было ошибиться, кто на чьей стороне сражался. Мятежники расхаживали гордо и ровно. Движения титанов, лояльных Терре, отличались механической стабильностью и точностью, хотя и не были такими же плавными, как у врага.

— Тот вражеский титан принадлежит к классу «Император», названному в честь моего отца. Это позорит Его имя. А индивидуальное обозначение титана — «Ось мира», как будто планы Хоруса относительно человечества станут осью, вокруг которой должна вращаться Вселенная. Не бывать этому. Оба названия таят в себе оскорбление. Он падет от моей руки.

Голос Сангвиния звучал великолепно, даже несмотря на искажения вокс-передатчика шлема.

— Мой господин, это неразумно, — запротестовал Ралдорон. — Машина собьет тебя еще во время полета. Угроза слишком велика.

— Именно поэтому титан должен умереть. Так все узрят мощь Империума. Мои мятежные братья придают огромное значение предзнаменованиям. Я подам им знак, который невозможно не прочитать.

По приказу Сангвиния рядом с его «Грозовой птицей» выстроилось еще полдюжины кораблей. Городские орудия, стараясь сбить примарха, осыпали их снарядами, но ни один штурмовой транспорт не пострадал. В четком строю они совершили вираж и устремились вниз к своей цели. Башни со спины «Императора» исполосовали воздух лазерными лучами и снарядами, но пустотные щиты десантного транспорта выдержали обстрел, и с пронзительным воем двигателей корабли ринулись к земле, подобно ястребам, преследующим свою жертву.

— Снижайся вместе с остальными, приземляйтесь туда, где сможете принести больше пользы, — сказал Ралдорону Сангвиний. — Возможно, на бастионах. Решение оставляю за тобой, первый капитан.

— Вы не можете, мой господин! — воскликнул Ралдорон.

Двигатели завывали все громче и громче. Вокруг корабля взрывались снаряды. Пустотные щиты покрывались причудливыми разводами энергетических разрядов и издавали сладковатый запах, очень близкий к смраду гнили.

Сангвиний распростер крылья, поднял вверх меч и копье.

— Я могу, Ралдорон, и сделаю это без страха и колебаний. Ты забыл о величайшем даре моего отца. Благодаря дарованному Им предвидению я знаю, что сегодня я здесь не умру.

С этими словами он спиной вперед выпал из «Грозовой птицы», развернулся и раскрыл свои крылья.

Десятки воинов в золоченой броне выпрыгнули из сопровождающих кораблей в гущу сражения вслед за своим примархом.

Небо над выгнутыми спинами тысячи титанов раскололось. Божественное сияние затмило солнце. Тучи разорвались, и небеса пролили слезы света. Владыка ангелов спускался из своего чертога, неся справедливое возмездие изменникам. Сверкающий золотом, с раскрытыми крыльями и воздетыми вверх руками он летел над усеянной металлом равниной. Ревели и грохотали орудия. Гигантские машины тянули свои боевые песни. Повсюду царили гром и смерть, но ничто не могло его тронуть. Сияние могущества ореолом окружило его голову, и все участники боя попали под власть странной магии. То ли это был эффект скудного света Беты Гармона, то ли колдовство объединенных разумов измученных машин, но все это видели, а увидев, уже никогда не могли забыть.

Сангвиний рос. Преисполненный сверхъестественным могуществом, он разрастался до тех пор, пока его руки не охватили небеса и землю под ними, демонстрируя слабость смертных перед его совершенством. В те мгновения, пока длилось это видение, он казался истинным ангелом из древнейших легенд, не произошедшим из лаборатории генетиков, а выкованным в небесной кузнице суровыми и любящими богами с целью наставить заблудшее человечество на путь истинный.

Для принцепсов Легио и лоялистов он был существом, сотканным из чистейшего света, непорочным и вдохновляющим, провозвестником надежды и мира. Его меч сулил исполненные сожалением удары, необходимые лишь для прекращения кровопролития, а затем клинок должен был скрыться в ножнах, чтобы никогда больше их не покидать. Окружающее Сангвиния сияние заново открыло людям глаза на цель, ради которой они сражались, уже забытую многими уставшими и зачерствевшими сердцами; заставило их снова увидеть причину, побудившую человечество покинуть свой многострадальный родной мир и устремиться к звездам. Не ради завоеваний, не ради материальной выгоды и притеснения других в поисках власти, а для осуществления грандиозных замыслов Императора, несущих гармонию не только людям, но и всем другим миролюбивым существам. В манифольдах многих машин слышались рыдания о несбывшемся, об утраченном.