Бойся, я с тобой 3. Страшная книга о роковых и неотразимых. Восстать из пепла

«Когда понял, что причинил вред партнеру, проси прощения, но не жди, чтобы тебя простили. Может быть, вред, который вы ему причинили, столь серьезен, что простить он не может. Раскаяние необходимо прежде всего вам. Тогда в следующий раз вы уже так поступать не будете. К сожалению, многие выучиваются просить прощения, не испытывая раскаяния, и очень удивляются тому, что их не простили. А иногда еще и возмущаются: «Я же попросил прощения! Что еще вам нужно?» Корень этого алгоритма уходит в раннее детство, когда ребенка заставляют формально просить прощения и приучают его тем самым к лицемерию», – пишет Михаил Литвак.

…Психолог Наталья Рачковская подтверждает, что часто сталкивается с запросом клиентов «после абьюза я сама веду себя как абьюзер»:

«Иногда это действительно так, но далеко не всегда. Есть несколько причин такого поведения или самоощущения.

– Последствие длительного газлайтинга. Если абьюзер постоянно внушает вам, что это из-за вас он злится, кричит, дерется, что вы его довели, – вы перестаете различать, где нормальные адекватные эмоции, а где чрезмерные.

Например, новый партнер забыл купить хлеб, как вы просили, вы чувствуете раздражение и тут же начинаете себя ругать: “Ну вот, бывший был прав, я неадекватная истеричка, цепляюсь к каждой мелочи”. Но разве вы цепляетесь? Ваши чувства и ваши действия – не одно и то же. И мимолетная досада на невыполненную просьбу вполне закономерна.

– Последствие длительного висхолдинга. Если абьюзер запрещал, подавлял, игнорировал любую попытку поговорить о наболевшем, невысказанное копилось и копилось. И оно может достаться новому партнеру, который готов к диалогу. И получит он и за себя, и за того парня.

В этом случае некупленный хлеб может вызвать действительно бурную реакцию. Но эта реакция не на конкретный хлеб, а на те накопленные годами разочарование и обиды.

– Неумение отстаивать свои границы здоровым способом. Если вы выросли в токсичной среде, вы можете знать только два способа реагирования на нарушение границ – бей или беги. И на попытку нового партнера конструктивно обсудить сложности вы реагируете привычным способом. Сначала избегаете, затем начинаете кусаться, а потом вдруг понимаете, что на фоне партнера выглядите как абьюзер.

– Реакция на абьюз, который действительно существует в новых отношениях, но вы его по каким-то причинам не распознаете. Например, вы были в отношениях с агрессивным социопатом, а потом встретили мягкого и внимательного (на первых парах) нарцисса. И думаете: "Ведь он не орет, не швыряется вещами, не оскорбляет и не угрожает, почему же я так сильно реагирую на то, что он пропал на три дня? Просто человеку нужно личное пространство, а я придираюсь к хорошему парню на ровном месте".

В одних ситуациях вы можете реагировать вполне закономерно, в других ваши эмоции – это реакция не на текущую ситуацию, а на ваш прошлый негативный опыт. Но и в том, и в другом случае ваши чувства заслуживают внимания. Ведь функция негативных эмоций – показать нам, что что-то не так. И очень важно разобраться, где именно не так: во внешнем мире или у вас внутри. Действительно ли сейчас происходит что-то, что ранит вас, или это болят старые раны. Когда вы разберетесь с этим, залечите раны, пропадет и потребность в абьюзивном поведении, если оно действительно у вас есть», – считает психолог Наталья Рачковская.

Некоторые «укушенные» пытаются перенять хищнический подход к людям, учатся стервологии, пикапу и прочим манипуляциям. Мол, только так можно жить, получая все что хочешь, и не страдать.

Но в большинстве случаев это «помутнение сознания» временно. «Укушенные» не становятся вампирами навсегда. Наступает момент, когда стервозить уже не хочется, когда это становится дико и противно – как было до встречи с агрессором.

А жить счастливо, получать то, что хочешь, не страдать и не причинять страданий другим – это возможно, но как раз не хищническим путем. «Тот кто честен, добр и смел, тот и есть волшебник».

«Укушенность» может проявляться и в том, что из отношений мы выходим с психикой, напичканной «вредоносными программами», которые нам навязал абьюзер.

«Я после отношений с нарциссом несколько лет отлавливала и вычищала из себя его идеи. Например, он очень презрительно относился к конкурентам, они у него все были дураки, выскочки, бестолочи, которые делали свою работу плохо и “портили рынок”. Эдакое сектантское разделение на “мы” и “они”. У меня некоторое время сохранялось такое же снисходительно-презрительное отношение к коллегам, за которое впоследствии было очень стыдно».

О подобной перемене в себе рассказывает и Кити Щербацкая, пережившая шок внезапной измены Вронского.

«– …ты можешь ли понять, что мне все стало гадко, противно, грубо, и прежде всего я сама. Ты не можешь себе представить, какие у меня гадкие мысли обо всем.

– Да какие же могут быть у тебя гадкие мысли? – спросила Долли, улыбаясь.