Бойтесь напуганных женщин

Жизнь в состоянии испуга не просто изменяет человека, она его корежит. Он невольно начинает пересматривать не только прожитую жизнь, но и свои принципы вообще. Надо же, так совпало, что обе подруги как раз одновременно проходили этот период ломки характеров. Причем не в лучшую сторону…

Итак, они разошлись по своим комнатам, хотя Тоня понимала, что ее гостье хотелось бы поговорить еще. Конечно, они поговорят, но не сегодня. Потому что в какой-то момент ей стало ясно: за сегодняшний день и так поступило информации больше чем достаточно. Тоня из-за этого обилия даже реагировала на все неадекватно.

Для начала полученные сведения следовало обдумать, повертеть в голове и так и сяк и постараться соотнести с нынешней жизнью Антонины Титовой, которая в один момент обзавелась трещиной, словно ветровое стекло автомобиля от хорошего камня.

А ведь было все так хорошо, так спокойно. У нее появился свой дом, о котором не знали люди, каковых ей не хотелось бы видеть. Ей никто не докучал. Никто не пытался ограничить ее свободу. Она никому и ничего не была должна.

Недавно у нее появился даже воздыхатель — директор ресторана в районной станице, где она в свои довольно частые приезды то за материалами для рисования и изготовления скульптур, то за продуктами, которых не было в поселковом магазине, обычно затаривалась.

Например, покупала хорошую деликатесную колбасу или какую-нибудь модную тряпочку, когда у нее появлялись случайные деньги — вроде суммы, полученной за оформление детского садика.

И она никогда себе не отказывала в возможности вкусно поесть в ресторане, оборудованном вполне современно.

Костя, однажды напросившийся с ней на поездку в район, тоже не отказался пообедать в ресторане, о котором отозвался:

— А что, все как у больших.

Кстати, директор — звали его Дима Верещагин — сразу ее заприметил. По его знаку к Тоне в первую очередь подлетали официанты и всегда приносили что-нибудь вкусненькое.

Так и говорили:

— Директор советует вам попробовать то-то.

Или:

— Нашему повару сегодня особенно удалось это.

Однажды она зашла в ресторан с директором совхоза, который оказался знакомым Димы и по просьбе последнего молодых людей познакомил.

А потом, вроде между прочим, шеф рассказал Тоне, что Верещагин вдовец и один воспитывает ребенка. И что станичные бабы наперебой пытаются заманить его в свои сети и уверяют, будто просто мечтают воспитывать такого хорошего мальчика, как его сын. А ребенку, конечно, нужна мать, но еще больше Диме нужна жена, и не какая-нибудь, а любимая.

В общем, они познакомились, а потом Дима напросился к ней в гости, где пришел в полный восторг от ее парка деревянных скульптур.

— Представляю, как бы твои животные понравились Кеше! — сказал он и многозначительно помолчал.

Тоня поняла все как надо, и они договорились, что в следующие выходные Верещагины приедут к ней в гости.

Радостный Дима говорил о том, что хотел бы в зале ресторана произвести небольшой дизайнерский ремонт, кое-что поменять в интерьере, и если Тоня захочет, он ей неплохо заплатит. А жить во время работы она могла бы у него в доме.

— Я не могу, — говорила Тоня, — у меня собака, и потом смешно переходить на жительство в чужой дом, когда на машине двадцать километров — не расстояние. Даже по плохой дороге всего двадцать — двадцать пять минут.

Тоня покормила его обедом, приготовленным на скорую руку — дело было днем. Она вовсе не собиралась поражать его своими кулинарными способностями. Чем можно поразить директора ресторана?

Но он стал горячо ее благодарить, будто отведал у нее невиданного блюда, так получилось, что они поцеловались, а потом Тоня дала увлечь себя в комнату. Маленький Кеша попросил оставить его среди скульптур поиграть. Так что в комнате — это была даже и не ее спальня, но в ней стоял удобный диван — между ними кое-что произошло, и Дима оказался прекрасным любовником…

Когда Тоня провожала его с сыном до калитки, у которой стояла машина Верещагина, Дима намекнул, что его дом мог бы стать ее домом, а ее дом… Тут он чуть не запутался. Например, ее студией. Приехала, собаку покормила, поработала, собаку выпустила во двор, уехала домой.

Были мыслишки на его предложение согласиться. И останавливало Тоню только одно: она слишком мало знала Диму. Тем более что однажды в жизни она уже прокололась. На незнании собственного мужа, с которым прожила в этом самом незнании целых пять лет! И так, наверное, дотянула бы до самой смерти, если бы не нашла тайник, о котором прежде не имела понятия… И если бы до этой ее судьбоносной находки в городе не случилось некое происшествие, каковое она могла соотнести с найденным в тайнике.

Тоня даже подумать не могла, что у них в доме имеется тайник. Когда Михаил успел его оборудовать?

Как бы то ни было, конец ее семейной жизни совпал с обнаружением тайника.

Странно, что раньше Тоня всегда выражала недоумение, почему некоторые женщины ничего не знают о делах своих мужей. А получилось как в басне: чем кумушек считать, трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться?..