Боюсь стать Колей

ТОЛИК. А я ремнём воспитывать буду. Не забалует. Меня отец ремнём воспитывал. Видишь, человеком вырос. Я с девятого класса въебываю. То на стройке, то в автосервисе. Какую-никакую деньгу в дом приносил.

НИКОЛАЙ. Дама треф.

ТОЛИК. Мы же в переводного? Червовой — Алику. Берёшь?

АЛИК. Даму с сердцем и с крестом? Отобьюсь, пожалуй…

ТОЛИК. Хера с два. Туз ушёл, король у Николая. Козыри-то есть?

АЛИК. Ни одного.

ТОЛИК. Бери своих девочек, бери. И вот тебе вдогонку бубновая.

АЛИК. Что-то многовато на меня навалилось.

НИКОЛАЙ. Король.

ТОЛИК. Бью тузом. Ну чо, Алик, ты остался.

НИКОЛАЙ. Ладно, дуракам зато везёт. Сдавай.

АЛИК. Нет, я всё. Наигрался.

ТОЛИК. Чё втух-то? Спать захотел?

АЛИК. Не, всё нормально.

ТОЛИК. Ты слышь, без обид, да? Ну за синяк-то. Нос ведь нормуль. А синяк-то, фигня.

АЛИК. Фигня.

НИКОЛАЙ. Это самое, а я пожалуй пойду. Вот уже и свет выключили.

ТОЛИК. В натуре, надо поспать. А то рано вставать. В шесть приезжаем-то?

АЛИК. В шесть.

Новое письмо от Насти

Привет, Лемурик! Блин, Алик, я же просила не писать мне на «мыло». Я редко захожу на почту. А если сети нет, то и не писал бы. У меня вообще дел по горло. Наверное, я тебя не встречу утром. Всю ночь буду писать статью. Мы, кстати, посоветовались с мамой, я решила, что не пойду в декрет. Надеюсь, ты не забыл купить кольцо? Как приедешь, не звони сразу. Я спать буду. И мама будет спать. Вообще хорошо бы, чтобы ты часов до восьми потусил где-нибудь. Возле моего дома есть круглосуточная пиццерия. Там уютно. У тебя же не много вещей с собой? Мама будет рада тебя видеть. Блин, я не знаю, постараюсь всё-таки встретить тебя. Ты должен понравиться моей маме. Давай сначала не будем говорить, что ты палеонтолог. Я маме сказала, что ты учёный. Я всё-таки встречу тебя, мы должны придумать что-нибудь. Палеонтолог — это не очень круто, если честно. Но я всё равно тебя люблю, Лемурик. Приезжай скорее, скучаю. И нужна твоя помощь. Кстати, я решила, что жить пока будем у меня, мама отдаст нам свою комнату, сама будет в зале. Нам нужно экономить, твоей зарплаты на содержание ребенка будет мало. Надеюсь, что у тебя получится найти и дополнительную подработку. Ладно, пока. Чмоки.

ПОЛИНА. Эй, рыцарь печального образа, чего не спишь?

АЛИК. Полина, всё это как-то неправильно.

ПОЛИНА. Смотрю, тебя придавило безудержным счастьем грядущей семейной жизни?

АЛИК. Не знаю. Наверное.

ПОЛИНА. «Не знаю», «Наверное». Не очень мужские слова. Знаешь, у меня случай был на работе. Привезли мне одного мужика, положили на секционный стол. А я смотрю на его тело и думаю: что-то не то. Дело в том, что ревнивая жена отрезала этому бедняге член. Мужик спал, а жена отрезала ему член. Правда, и её понять можно, ведь он спал с какой-то бабой. Но не суть. Я смотрю на это тело и думаю: как же убого, как уродливо выглядит мужик без члена. Как же убог, некрасив и уродлив мужик без своего вонючего члена.

АЛИК. Я понял к чему ты. Но мои сомнения… мне кажется, что-то пошло не так. Всё это как-то неправильно.

ПОЛИНА. Наоборот. Всё очень правильно, Алик. Ты хороший человек. Ты не мудак, Алик. Делаешь то, что должен. Делаешь то, что должен, чтобы не быть мудаком, Алик. И ты не мудак. Но ты унылое говно. Спокойной, ночи, Алик.

АЛИК. Полина…

ПОЛИНА. Ну?

АЛИК. Знаешь, почему пещерных львов назвали пещерными?

ПОЛИНА. Блядь, Алик, не еби мне мозг, я хочу спать.

Блог Полины

И я ушла. И легла на свою нижнюю боковушку. Но ничерта я не хочу спать. Я ещё всю ночь буду тыкать по мягким клавишам своего ноутбука и писать в этот блог свои никому не нужные мысли. Ничерта я не хочу спать. Но смотреть на эту унылую очкастую морду я тоже не хочу. Этот «курёнок» всё время страдает, сомневается, ебёт мозг. Я знаю его несколько часов, а он уже выебал и меня, и мой мозг. И сидит страдает. «А знаешь — говорит — с какого хуя пещерный лев называется пещерным?». Да пошёл ты нахуй со своим львом. Ненавижу, ненавижу это чувство. Ненавижу ненавидеть. Ненавижу ненавидеть. Да к чертям! Да с какого хера?

ПОЛИНА. Блядь, Алик, я теперь не усну. Почему твои ебучие пещерные львы называются пещерными?

АЛИК. У тебя плохое настроение?

ПОЛИНА. Ещё спроси, как мои ебанутые дела, Алик. Давай, рассказывай про своих львов, пока я тебя нос не доломала.

АЛИК. Дело в том, что пещерные львы, какими бы они древними ни были, мало чем отличались от современных львов. Разве что размером. Но по образу жизни всё, как у современных. Они жили под каким-нибудь деревом, и в течение жизни натрахивали себе прайд. Но постепенно какой-нибудь неудачник в прайде начинал стареть. Или просто он был слаб от природы. И другие пещерные львы говорили ему: иди-ка ты нахуй, приятель. А одинокому льву очень, очень херово. Ему уже не вставляет жить под деревом. Потому что любая дикая гнида могла поужинать нашим неудачником. Поэтому, Полина, этот лев прятался в пещере. Этот, сука, одинокий, старый, немощный лев прятался в пещере. И его скелет мы нашли. Мы нашли скелет жалкого неудачника и в его честь назвали целый вид. Что делать? Теперь в истории они — пещерные львы.