Болезнь Альцгеймера: диагностика, лечение, уход

13 сентября 1848 года Гейг, мастер-строитель, занимавшийся подрывными работами при прокладке новых путей железной дороги, по рассеянности начал утрамбовывать порох железным прутом до того, как его ассистент пересыпал его песком. От последовавшего взрыва заостренный прут в 3 см толщиной и 109 см длиной насквозь пронзил его лицо, пробив череп и мозг, и упал на землю в нескольких ярдах. Гейг был оглушен, но пришел в сознание и не только говорил, но и передвигался с помощью своих подчиненных. Он прожил после этого 13 лет, до 1861 года. Сам факт выживания — это уже экстраординарное событие. Но важно и еще кое-что: заново родился другой человек. До происшествия Гейга характеризовали как ответственного, интеллигентного и компетентного человека, которого любили семья, друзья и работодатели и которому полностью доверяли. Первые признаки изменения личности проявились уже в процессе выздоравливания. По прошествии же некоторого времени перемены стали еще более драматичными и трудными для понимания. В определенном смысле Гейг полностью поправился. Физически и интеллектуально он был естественен, не было заметно никаких нарушений в его движениях и речи, он свободно усваивал новый материал, и память его не была нарушена. Тем не менее личность Гейга претерпела значительные изменения. Он стал непочтительным, импульсивным и эксцентричным, перестал уважать традиции общества, отвратительно сквернословил, стал безответственным, потеряв доверие окружающих. Да и вообще начал жизнь бродяги, которую закончил в Сан-Франциско. Он никогда больше не вернулся к независимому существованию и не нашел соответствующую его прежней квалификации работу. К сожалению, сразу после его смерти не было сделано вскрытие, хотя лечащий врач Джон Харлоу настаивал на этом, доказывая, что поведение Гейга и изменения его личности вызваны повреждением прифронтального участка головного мозга. Только через 5 лет ему удалось убедить семью произвести эксгумацию тела; череп Гейга и металлический прут, похороненный вместе с Гейгом, стали экспонатами Анатомического музея Уоррена при Гарвардском университете.

Хотя современные теории и методики нейрологии и бионейрологии продвинулись дальше тех, что были во времена Финиса Гейга, изучение взаимоотношений различных областей мозга, нервной системы и поведения личности все еще опирается на опыты, проводимые на животных, и на материалы описания несчастных случаев. По очевидным причинам, мозг обычных людей не может подвергаться намеренным систематическим повреждениям с целью определения их влияния на поведение личности. Несмотря на это ограничение накоплено уже достаточно много данных об аномальностях мозга и его отдельных частей, что позволяет сравнивать их с нормальным состоянием мозга здорового человека, то есть определять так называемую степень аномальности или степень ущемленности его функций и, соответственно, интеллектуальный потенциал и нормы поведения.

Особенно ясно связь этих компонентов прослеживается при развитии БА, когда ущемляется не только интеллектуальный потенциал, но и личность в целом, ее поведение претерпевает существенную деградацию вплоть до полного исчезновения.

Рис. 8. Нейроизображение повреждений Ф. Гейга

Часть пятая Куда мы идем

О проблемах ухода

Конечно, мир, в котором мы живем, за последние 100 лет значительно изменился, и изменится еще больше за последующие 100. Кому-то это нравится, кому-то нет. Многие вспоминают с умилением о романтическом прошлом, считая, что раньше они жили более естественной, простой и безопасной жизнью. Но история показывает, что прошлое было не таким уж сказочным и беззаботным. Возможно, для более привилегированной части общества оно было более удобным, хотя статистические данные прошлого говорят, что медицина одинаково мало делала как для низших, так и для высших кругов общества, позволяя, например, женщинам всех классов в одинаковой мере страдать при рождении детей.

Для большинства же населения жизнь была короткой, тяжелой и полной опасностей.

Вместе с вращением колеса истории, которое нельзя повернуть в обратную сторону, мы приобретаем и будем приобретать все больше пользы от познаваемости мира, что будет нам приносить все больше удобств, радостей и счастья, и мы всегда будем стремиться жить как можно дольше, требуя от науки положенные нам Богом 120 лет счастливой, беззаботной и уютной жизни. И наука не должна останавливаться на красной отметке рождения каждого из нас.

В общем и целом, оглядываясь назад и рассматривая ситуацию сегодняшнего дня, можно сказать, что отношение к старым людям, нуждающимся в уходе, не было никогда, как в прошлом, так и в настоящем, высокой нормой человеческого самосознания. Пожилые всегда оттеснялись к границе общества. Трагическое состояние старых и немощных людей, находящихся в заключительной жизненной фазе, соответствовало всем этапам развития социальных структур общества.