Болезнь, или Современные женщины

5. Становится светло. Квартира слева превратилась в женский туалет с умывальной комнатой, вид сбоку. Впереди, перед раковинами и зеркалами, стоят несколько красивых женщин в сногсшибательных экстравагантных платьях и шляпах. Они топчутся в туфлях на высоких каблуках по песку, который покрывает пол сантиметровым слоем. Прихорашиваются перед зеркалом. За дверьми кабинок видны два унитаза рядом друг с другом. Ландшафт справа превратился в огромную свалку мусора. Отходы, мусорные мешки и т. п. Количество оружия увеличилось. Атмосфера конца света. Куча военного металлолома.

Эмили и Кармилла, взявшись за руки, сбегают вниз по свалке. За ними, на небольшом расстоянии бегут мужчины, вооруженные, с собаками. Собаки послушно бегут рядом. В последнюю секунду Эмили и Кармилла успевают добежать до туалета, открывают дверь и прячутся внутри. Они не обращают никакого внимания на красивых женщин, а те — на них. Некоторое время спустя женщины в красивых платьях бросаются на пол, катаются по нему, пачкают платья песком, отрывают друг у друга рукава и т. п. Внешняя красота уничтожена. Бенно и Хайдклиф отскакивают от закрытой двери туалета, как вампиры от креста.

Бенно(глубоко, по-спортивному дыша). Здесь такое место, куда даже король пешком ходит. Для дам.

Хайдклиф(так же). Здесь Лев. Для дам. Место, куда нам нельзя. Перерыв в нашей революционной деятельности.

Бенно. Сюда пускают только дам. Это освящение пуль — чрезвычайно знаменательное событие! Старые рождественские песни. Вспомнился дом.

Хайдклиф. Ladies only. Я придерживаюсь того же мнения. Оружие заряжено? Чтобы мы могли раскроить головы и брюшные полости? Чтобы мы могли полностью разрушить твердые черепа?

Бенно. Так точно. Маленьким девочкам. При помощи освященных, свободно продающихся полуоболочечных патронов. Они увеличивают размер раны в тридцать семь раз. Раны трепещут, вибрируют. Взрыв.

Хайдклиф. Какую чудесную работу производят эти пули в отверстиях тела! Они буквально взрывают мясо. Отверзем раны залпом рваным.

Бенно. О, вы, горы! Прямоугольные башни! Я подвожу итог: теперь женщина не имеет никакого смысла.

Хайдклиф. Я говорю на это: Отец, это свершится. Мы вновь направим свои стопы к девственной белизне гор. Мы вновь обретем там себя. Мы будем глубоко дышать. Дай мне этот кубок. Немедленно! Сейчас же!

Бенно. Я говорю на это: Только сюда нам нельзя. Нас притормозили. Без гнева поджечь рождественскую елку! Но для кого?

Хайдклиф. Я говорю на это: Я — это я сам. Спасибо тебе, Бенно. В тебе, моем товарище, — мое утешение и моя сила.

Бенно. Я говорю на это: Я тоже благодарен тебе. А если мы выстрелим в дверной замок? Мы растрачиваем себя в сражениях, которые ничего не решают.

Хайдклиф. Я говорю на это: Мы близки мировому духу. Мы ждем. Мы слышим, как поют архистарую песнь о земле.

Бенно. Я говорю на это: Блаженное странствие. Приятный отдых. Зеленый ковер леса. Действие, которое я впитываю! Далекий звук. Царство шорохов. Иллюзия восхитительного аромата. Чувствительный гуляющий. (Собакам.) Место!

Обе женщины с ужасом бросаются каждая в свою кабинку и запираются. Они садятся на унитазы. Мужчины располагаются перед входной дверью, курят и т. п. Но ружья все время держат на изготовке.

Хайдклиф. Мы не рожаем. Не совращаем. В веру новую не обращаем. Чеснок, который мы купили, воняет так, что может разжалобить камень.