Болезнь куклы

Вокруг пляшущего Миши выстроился круг. В него встали и части кукол из кучи у стены: отдельные ручки и ножки подпрыгивали вместе с безногими и безрукими хозяевами, а головенки просто катались вокруг, как колобки.

Карлица затянула «Каравай»

– … Вот такой ширины, вот такой ужины.

Хоровод полностью подчинялся словам песни.

– Каравай, каравай, кого любишь выбирай!

Песенка стихла. Игрушки замерли в позах, в которых застал их последний звук: на одной ноге, со вскинутыми ручонками, вывернутыми головками. Карлица тоже замерла в ожидании приглашения на танец.

Перестав раскачиваться, Михаил нерешительно топтался на месте, как застенчивый малыш. А потом побежал вразвалочку. Только мимо раскинутых для объятий ручек хозяйки, прямиком к дивану, где сидела кукла, плачущая настоящими слезами.

Сначала из горла карлицы вырывался лишь утробный вой и рычание. Словно старая болонка страдала и ярилась одновременно. Потом понеслась матерная брань и проклятия. После карлица расплакалась.

– Убирайтесь! Пошли вы все! Никто мне не нужен! Прочь!

Игрушки послушно поползли на свои места.

– А ну-ка, мерзавка, пошла вон из моей куколки!

Тут же глаза Мадлен остекленели. У себя дома с криком боли очнулась Аня.

– А ты, Мишенька, вор. А вор должен сидеть в тюрьме. И посидишь годок-другой, а там видно будет.

Тело словно вспороли, выпотрошили и набили какой-то требухой. До утра плюшевый мишка валялся на полу. Потом карлица не без труда засунула его в большущую птичью клетку и принялась перед зеркалом поправлять испорченный макияж.

***

– Остановка «Улица Новаторов». Следующая – «Горсад». Передаем на проезд, задняя площадочка!

Он уже слышал эти названия. Значит, едет не первый круг, а вот куда и откуда? Ответа не было. Стал готовиться к выходу.

Трамвай остановился напротив парка, и он, спасаясь от полуденного зноя, побрел под тень деревьев. К постоянному ощущению провала в памяти, добавилось чувство потери: руки привыкли к ноше, а теперь чего-то не хватало.

– Мужчина! Подождите! – окликнул женский голос. – Да постойте! Мне ж за вами не угнаться!

Красивая блондинка, опираясь на трость, спешила за ним, насколько ей позволяла хромота. Он остановился в растерянности:

– Вы… меня?

– Да вас, вас.. Вы же на сиденье оставили?

Она протянула ему старенького плюшевого мишку.

Толстяк бережно взял игрушку, прижал к лицу, вдыхая запах.

– Вам словно пять лет, – улыбнулась женщина. – Меня Аня зовут.

– А меня… – пауза затянулась.

– Забыли? – она рассмеялась.

– Да вот только что вспомнил, – впервые за долгое время Миша улыбнулся.