Боливар

Коломбо не шутил и не улыбался. Его вытянутое лицо не выражало эмоций. А вот лица Чезаре и Леонардо ярко окрасились. Лицо Леонардо покраснело, а лицо Чезаре побелело.

— Ещё, — продолжал спокойно Коломбо, — я могу предполагать почему вы заинтересовались «Крепостью Ангела» именно сейчас. Вам потребовалась тюрьма, и…

Чезаре непроизвольно поднёс палец к губам Коломбо. 17-летний правитель города Фаэнца Асторре Манфреди, взятый в плен вместе со своим братом этой весной сейчас находился в военном лагере Чезаре.

— И тюрьма уже готова, — закончил Коломбо. — Пойдёмте, покажу.

Коломбо показал на вход в некрополь, запирающийся лёгкими, на первый взгляд, деревянными дверьми.

— Какое интересное дерево, — произнёс Леонардо. — сложная фактура. Где растёт такое?

— И очень крепкое, — сказал Коломбо, поднял брусок и передал его мастеру. — В Южной Америке. Из такого дерева строит корабли в Лиссабоне мой друг, Алехандро.

— Тяжёлое… Как камень.

Чезаре не слушал их и нетерпеливо топтался в входа.

Спустившись по крутой каменной лестнице в подземелье, освещённое масляными лампами со стеклянными колбами, они остановились.

— Это — первый уровень. Здесь сухо и достаточно комфортно. Обеспечено движение воздуха: и в коридоре, и в комнатах. В каждой камере деревянная лежанка и шёлковый тюфяк, наполненный овечьей шерстью. Сейчас мы используем комнаты для наших экзерсисов.

— Шёлковые тюфяки? — Удивился Чезаре.

— И подушки с одеялами, сир, — добавил генерал ордена, умолчав про простыни. — Но наши послушники не спят на них.

— Позвольте посмотреть, — полюбопытствовал Леонардо и потянул на себя ближайшую дверь.

В комнате, осветившейся от лампы, было сухо и прохладно. Напротив двери, от стены до стены, стояла деревянная лежанка. Больше мебели в комнате не было.

Леонардо, подойдя к лежанке провёл рукой по одеялу.

— Шёлк, — подтвердил он.

— Постельные принадлежности пока есть только в двух камерах, — сказал Коломбо.

Чезаре оглянулся и посмотрел ему в глаза.

— Не пойму вас… — Задумчиво произнёс он. — Вы действительно знаете, или… шутите?

— Вы всё поймёте, сир, если сочтёте нужным.

— А где охрана?

— Засова на двери хватит, — спокойно сказал Коломбо. — Вся братия — охрана. Я скажу, что это пленники, и охранять будут все.

— Разве это охрана? — Саркастически ухмыльнулся Чезаре. — Подкупят кого-нибудь… И выведут под капюшоном.

— Одного подкупить можно, всех — нельзя. И… Капюшоны на территории крепости запрещены. А наши люди обучены всё видеть и всё слышать.

— А ночью? — Заинтересованно спросил Леонардо.

— Ночью здесь дежурят до двадцати человек и некоторые послушники продолжают свои экзерсисы. Давайте посадим на время вашего Педро, и попробуйте его выкрасть, — абсолютно серьёзно предложил Коломбо.

Педро, стоящий за спиной Коломбо, непроизвольно дёрнулся, отшатнувшись от двери камеры.

— Вы и моего секретаря знаете, магистр? Нет, с вами действительно надо пообщаться получше, — серьёзно произнёс Чезаре.

— Спасибо, сир. Мне есть, что вам сказать. Пошлите в казематы[1].

Он вышел из камеры и повёл их по коридору налево до поворота, но сворачивать не стал, а толкнул рукой левую стену ближе к углу. Стена провернулась и ушла направо, освободив деревянную дверь с встроенным в неё замком. Ключ открыл замок и дверь распахнулась внутрь. За ней оказалось небольшое помещение с деревянной широкой лавкой и дверью.

Эта дверь открывалась в туннель, который пробили проходчики, пытаясь дойти до храма на холме, и который заканчивался, казалось тупиком, но дойдя до конца, Коломбо завернул за угол и стал спускаться по пологому спуску. В конце спуска была ещё одна дверь.

Казематы, начинавшиеся за ней, представляли из себя точно такие же комнаты, как и наверху, но в них было сыро.

— Мы под Тибром, — сказал Коломбо.

— Тут им и место, магистр, — сказал Чезаре. — Я не смог бы уснуть, вспоминая, ваши шёлковые тюфяки. И там, — он ткнул рукой назад, — есть комната для охраны?

— Да, сир.

— Пошлите отсюда, господа. Меня угнетает мысль о реке над головой, — сказал Леонардо.

Выбравшись наверх, Леонардо пожелал осмотреть крепость с высоты, и они поднялись сначала на «крышу» некрополя, а потом и на самый высокий «зуб» сохранившейся башни, на который была сделана деревянная лестница и смотровая площадка.

— Хорошо тут у вас, — одобрительно сказал Леонардо. — Крепко построено, — сказал он, постучав по перилам.

Конструкция даже не дрогнула.

После того, как освободили от камня развалины, оказалось, что даже остатки башен выглядели мощно. Смотровая площадка висела сейчас на десятиметровой высоте.

— Хороший будет замок, — сказал Борха. — Большую работу вы проделали. Я давно смотрел на него. Всё руки не доходили. Отдадите его мне? — Усмехнувшись спросил Цезаре.

— Он ваш, сир, как и весь Рим, — ответил Коломбо.

— А где будет ваш орден?

— Там, где скажет Его Святейшество.

— Не бойтесь, — засмеявшись, сказал Борха. — Я не выгоню вас отсюда. Вы хорошо справляетесь, а места под землёй хватит всем нашим врагам. Что-то я проголодался. Так что же у нас будет на обед, магистр?

— Мидии, сир, — тихо ответил Коломбо.

* * *