Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера

Из всего этого следует простой вывод: с помощью одних лишь цифр невозможно корректно описать сложную природу женского насилия. Однако факт остается фактом: довольно много женщин, принявших участие в опросах, признают, что поднимают руку на партнера. Как это объясняется? Майкл Джонсон, социолог из Университета штата Пенсильвания и один из крупнейших в мире специалистов по домашнему насилию, пытался осмыслить этот феномен. А начале 1990-х он задумался о противоречиях между позицией сторонников теории семейных конфликтов и исследователями, изучающими преимущественно насилие над женщинами. «Как же вышло, – пишет он, – что известные и уважаемые ученые разделились на два противоборствующих лагеря? Каждый из них основывает свое мнение на вполне достоверных свидетельствах, но при этом они делают абсолютно противоположные заключения по, казалось бы, очень простому вопросу: кто именно из партнеров чаще совершает насилие?» [18]

Джонсон решил провести свой собственный эксперимент. Он взял все эмпирические исследования, проведенные на основе метода CTS (показывающие равную или почти равную склонность мужчин и женщин к насилию), и сравнил их со статистикой, которую ведут полиция, больницы и женские приюты (по этой статистике насильниками выступают преимущественно мужчины). Разница между двумя массивами данных была, по словам Джонсона, впечатляющей. По сравнению с материалами CTS-опросов, предоставленными государственными органами и благотворителями, цифры демонстрировали, что мужчины проявляют силу чаще, они более жестоки, их агрессия временем нарастает. Она редко может быть приравнена по масштабу воздействия к тому, что противопоставляют им их подруги.

И тут Джонсона осенило: дело вовсе не в том, что одна группа ученых права, а другая нет. Вся статистика была достоверной, просто оппоненты изначально рассматривали два фундаментально отличных друг от друга вида насилия. Сторонники теории семейных конфликтов, проводя опросы, выявляли то, что Джонсон называл «ситуативным насилием, возникающим в общении пары». Это самый распространенный тип домашнего насилия, возникающий от раздражения, досады, необходимости прекратить спор или победить в нем любой ценой. Обычно оно нежесткое, разовое или спорадическое.

Однако некоторые пострадавшие от него считают, что подобные эпизоды дают им достаточно оснований для вызова полиции. Или же разовое и несильное рукоприкладство может превратиться в опасную тенденцию. Со временем агрессия нарастает и иногда даже приводит к убийству. И все же в парах, где практикуется ситуативное насилие (пусть даже оно принимает болезненную форму или опасный размах), обычно не бывает так, чтобы один партнер полностью доминировал над другим. Скорее все дело в неадекватных реакциях обеих сторон, низком эмоциональном интеллекте, неумении справляться с гневом. В общем, здесь нет дисбаланса сил и, как правило, тому, кто захочет выйти из союза, ничего не угрожает. Такого рода насилие в большинстве случаев прекращается вместе с прекращением отношений.

Джонсон признает, что в таких ситуативных стычках женщины могут так же часто, как и мужчины, выступать агрессорами. Однако он подчеркивает, что тут надо обращать внимание на последствия. «Мужчины наносят более серьезный вред здоровью жертв, – поясняет социолог. – Их рукоприкладство имеет больше шансов вселить в партнершу постоянный страх. Они дают больше поводов для вмешательства властей в ситуацию». [19]

Приверженцы теории семейных конфликтов согласились с этим утверждением, особенно после того, как его подтвердили собранные ими новые данные. Опрос 1985 года выявил 3 % женщин, которые перенесли травмы, требующие вмешательства медиков. Среди мужчин, заявлявших, что они являются жертвами домашнего насилия, такие случаи составляли 0,4 %. [20]