Больница здорового человека. Как люди изменили медицину во время пандемии

Я начала работу в фонде в качестве координатора волонтеров: сопровождала группы добровольцев в поездках в больницы и хосписы, придумывала и «собирала» мероприятия. А еще каждый месяц вместе со своими коллегами – Сашей, Настей, Алёной и Аллой – проводила встречи-инструктажи для новобранцев. «Что вас сюда привело?» – спрашивали мы у каждого. Были те, кто говорил: «Просто у меня освободилось время на неделе, вот я и подумал, что буду полезен». Опыт показал, что спокойней и рассудительнее помогают люди, для которых волонтерство не подвиг, а нечто будничное, нормальное. Такие люди, как правило, потом надолго остаются в волонтерстве. Другая категория – любители подвигов. Они отвечали что-то вроде: «Я принял решение спасать мир». Ищут, чтобы их подвиг кто-нибудь оценил – координатор, другие волонтеры. Когда я работала над книгой о ковид-волонтерах, координаторы из 52-й московской больницы делились со мной теми же впечатлениями от новобранцев – чем проще мотивация, тем дольше остаются.

За несколько лет в фонде я открыла для себя важную вещь: помогать – это естественная потребность человека, причем каждого. Но мы сами не знаем, когда и как она проявится. Это как любовь – если ты к ней не готов сейчас, это не значит, что так будет всегда. Десятки людей, которые проходили через наши волонтерские встречи, однажды осознали в себе стремление помогать.

В 2019 году я ушла из фонда. Почувствовала, что больше не могу оставаться на пределе переживаний – иначе сгорю. Это, к сожалению, часто происходит с теми, кто погружен в социальную сферу. На тот момент я была уверена, что за эти несколько лет тему волонтерства полностью изучила и для себя закрыла.

И вот – пандемия. Казалось, сухой медикаментозный запах больницы разлился по всему миру и уж точно – по улицам Петербурга, на которые было нельзя, но так хотелось выйти. Карантин мне дался нелегко: пытка экзистенциальными вопросами и замкнутым пространством одновременно. В один из дней лета, когда как раз начались первые послабления, мне написала Юля Петропавловская – руководитель издательской программы «Есть смысл» – и спросила, не хочу ли я написать книгу о тех, кто помогает в ковидных больницах. Автор нужен был с опытом – не только писательским, но и волонтерским, причем желательно в медицине.

Я была знакома с волонтерским движением в московской больнице № 52 – там были задействованы сотни людей. Неоценимую помощь мне оказал один из организаторов движения, Саша Ванюков, завотделением рентгенохирургии. Он и сам горел идеей рассказать об опыте с добровольцами: для него это стало открытием. Раньше, как и многие другие медики, он и представить себе не мог, что подобная махина может так быстро встать на ноги прямо в его родной больнице.

Мы проговорили в общей сложности часов восемь, наверное. Созванивались, как только появлялась возможность: иногда Саша ехал в машине, иногда гулял с ребенком. Его рассуждения о медицинской системе и возможных путях ее развития легли в основу книги, и я могу без преувеличения назвать его соавтором. С Денисом Тереховым созвонились, когда он сам слег с ковидом, – среди волонтеров заболевали многие, но заражались, скорее всего, не в больнице, где соблюдались все меры предосторожности, а в метро или на улице. С Леней звонок состоялся поздним вечером – изображение нечеткое, звук временами исчезает, но истории, которые он рассказывает, настолько пронзительны, что прорываются сквозь все препятствия. На звонок он привел своих кукол – Пузырика и его будущую подружку (эта кукла тогда была в разработке), – знакомил меня с ними, поднося к экрану. С Олей и Сашей Акимовым (Горячей Точкой) позже, уже после интервью, мы встретились в Петербурге. Странное было ощущение: будто герои книги, которую я пишу прямо сейчас, сошли со страниц и пришли ко мне, чтобы я получше могла их рассмотреть.

За звонки в другие регионы взялась моя коллега Динара Ганеева: параллельная работа с интервью сэкономила нам много времени. Я бесконечно благодарна ей за чуткий подход к каждому герою, с которым ей удалось пообщаться. Динара приносила мне многостраничные, подробные расшифровки, и мы вместе находили перекличку между историями волонтеров из разных регионов. Из-за разницы в часовых поясах некоторые звонки приходилось проводить ранним утром или поздним вечером. К сожалению, региональные добровольцы нередко побаивались давать интервью: далеко не во всех регионах местные власти поощряли помощь больницам. Да и сами врачи делились своей тревогой с волонтерами – вдруг они делают «что-то не то»? Были и другие случаи: мы находили своих будущих героев, но, когда созванивались, выяснялось, что они оказывали поддержку больницам на платной основе. То есть фактически волонтерами не являлись.