Болотница

– Ты отнял у меня все самое дорогое, Жив. Родителей, амулет, лес… Пришла пора мстить. Забирай его, Трясинушка! – крикнул Мор обернувшись через плечо, и уже в следующую секунду голова Жива скрылась под толщей черной жижи, словно кто-то утащил его на дно.

Через несколько мгновений на поверхность топи поднялись пузыри воздуха – это последние остатки жизни хозяина леса рассеялись в гнилом духе болота…

***

Пронзительный крик разнесся по болоту, а потом раздался громкий булькающий звук – это Сухостой на своих длинных деревянных ногах шел по вязкой топи. Длинными руками-ветками он цеплял мохов и кикимор, разбрасывая их далеко вокруг себя. Рядом с ним, утопая по колено в воде, шла несчастная Елеса, прозрачные слезы стекали по ее щекам и капали в мутные болотные воды, наполняя их несчастьем и темной горечью. Елеса оплакивала мужа и свою новорожденную дочку, которую у нее отняли.

– Я отыщу мою доченьку, мою Ясну. А Вислу задушу голыми руками! Выцарапаю ей глаза! – кричала Елеса.

Но на болоте невозможно найти следы, а уж тем более отыскать болотную нечисть – кикиморы прячутся так, что никто и никогда не отыщет их. На берегу стояли лесовики, их было много, и круглые лица их были черными от горя.

Елеса, бледная, грязная и растрепанная, ходила по болоту много дней. Ее молчаливый спутник Сухостой, следовал за ней по пятам. Они ходили кругами – болото само водило их, окружная топью со всех сторон. Елеса так и не нашла Ясну. Бледная, исхудавшая и обессиленная, она вернулась обратно в лес, решив, что её ребенка, как и мужа, поглотила чёрная трясина…

***

– Убей ее! – рявкнул Мор, увидев в руках кикиморы крошечное дитя, – надо было сразу это сделать!

Он ходил взад и вперед по своей лачуге, скрытой среди непроходимых топей и бросал взгляды, полные ненависти в сторону новорожденной племянницы – дочери Жива, которого он только что погубил.

– Если хочешь убить ее, убей сам, – Висла протянула отчаянно кричащего младенца Мору.

Тот отшатнулся, потом подошел к девочке, осмотрел ее презрительным взглядом, взял одной рукой щупленькое тельце, размахнулся и замер, приготовившись изо всех силы швырнуть девочку об пол. Думать тут не о чем – дитя Жива должно погибнуть.

– Но будет лучше, если ты сохранишь девочке жизнь, – проговорила Висла и, ловко вскарабкавшись по мощному телу Мора, забрала из его мускулистой руки кричащую девочку.

– Зачем ты вообще принесла ее на болото? – сквозь зубы процедил Мор.

Кикимора сидела на полу и тощими руками пыталась запеленать кричащую девочку в кусок грязного тряпья.

– Чтобы от твоего брата не осталось в наших землях ничего! – произнесла Висла, поднимаясь с пола, – ты ведь этого хочешь?

Она, как лягушка, подпрыгнула к Мору и стала шептать ему в самое ухо, как будто кто-то здесь мог их подслушать.

– Мы не станем убивать девчонку. Мы вырастим ее, как родную дочь. Из наследницы лесного хозяина она превратится в болотницу. А потом своими руками она уничтожит остатки леса и свою мать в придачу.

Висла отпрянула от Мора, и ее круглые зеленые глаза возбужденно засверкали.

– Знаешь ты толк в мести, старая жаба! – довольно ухмыльнулся Мор и внимательно посмотрел на младенца, – отнеси девчонку к Улии, она недавно родила кикиморчонка, пусть выкармливает сразу двоих.

Висла довольно поклонилась хозяину и засеменила к двери.

– Да скажи, что я велел кормить девчонку, как родную. Если узнаю, что ей не достается молока, приду и выдергаю все лохмы у Улии, так и передай ей.

– Не переживай, батюшка Мор, я ее так застращаю, что она к Ясне, как к королевне будет относиться.

– Ясна? – сурово сдвинув брови, спросил Мор.

– Так её Елеса назвала при рождении. Если тебе имя не нравится, можем Устиньей назвать или Урией. Хорошие имена, звучные, – Висла заглянула Мору в лицо.

– Пусть будет Ясной, – ответил Мор и устало закрыл глаза.

***

Когда Елеса вернулась в лес, ее было не узнать – казалось, что за один день она постарела на несколько десятков лет. Ее волосы из тёмных шелковистых локонов превратились в лохматые седые пряди, перепачканные зеленой тиной. Лицо покрылось скорбными морщинами, под глазами от пролитых слез залегли черные тени. Елеса собрала вокруг себя лесовиков и произнесла дрожащими голосом:

– Отныне я лесная хозяйка. Но воевать с болотным хозяином у меня нет сил. Я не воин, я женщина: слабая, несчастная, убитая горем. Пусть Мор забирает столько земель, сколько ему нужно, а мне хватит того, что останется.

Так болото впервые вышло из берегов. Огромной, зловонной черной жижей оно медленно, но верно наступало на лес, распространяя все дальше и дальше свою топь. Лес отступал – многовековые ели и сосны, окруженные пузырящейся трясиной, чахли. Земля, пропитавшаяся болотной влагой, больше не могла держать корни, мощные стволы падали в мутную воду и тут же начинали гнить.

Белый туман проникал в лес все дальше, затягивал небо, не давая солнцу и его живительному теплу обогреть все живое. Болото сливалось с лесными озерами и речками, окрашивало их прозрачные воды в мутно-зеленый цвет, а потом пожирало их илистой топью.