Болотное гнездо (сборник)

Сергей отыскал Барабу, от нее круто вдоль Курайки свернул на грязную расхлябанную дорогу, вдоль которой крохотными домиками и огородами, гаражами и сараями лепилась Релка. Он отыскал дом Брюхиных, рядом с ним темную яму – место, где раньше стоял его дом. Вновь тихо, будто крадучись, вошла в него ноющая боль, но задержаться надолго ей не позволил гул моторов. Самолет начал разворот. Сергея прижало к сиденью, а Бараба, Релка, вся жизнь ухнули куда-то вниз, в бездну.

Решение лететь в Бодайбо возникло на улице, когда он увидел, что его дома нет, когда понял – оборвалось последнее, что связывало его с этой землей. И, пожалуй, помогла та десятка, которую ему дал на мелкие расходы брат. Верно говорят: не деньги портят человека, а их отсутствие. Если начинать жизнь, так не с унизительных просьб одолжить очередную десятку до получки или аванса. Какой запев, такая получится и песня.

Приняв решение, Сергей хотел попросить брата, чтобы он переговорил с Аркадием Аркадьевичем, но его отправили в командировку. Помогла, чего Сергей совсем не ожидал, Рита. Дело осложнялась тем, что у Русяева документы остались в психбольнице, но Рита сумела уговорить Аркадия Аркадьевича взять в артель обоих.

Галеева они разыскали на Барабе у Хановых. Он протянул запечатанный конверт Сергею.

– Прилетите в Бодайбо, разыщите артель, там должен быть заведующий базой, отдадите ему письмо и далее, как говорят военные, будете в его распоряжении. Он все сделает.

– Вы знаете, у меня нет документов, – напомнил Русяев.

– Слышал. Плохо, конечно, – вздохнув, ответил Аркадий Аркадьевич. – Ну да ничего, решим как-нибудь и эту проблему. Чего не сделаешь для хороших людей. Ты, Сергей, поговори с братом, пусть подсобит улететь ему в Бодайбо. Без документов билет на самолет на продадут. Да, кстати, вот вам на дорогу. – Он достал бумажник, отсчитал сто рублей. – Прилетите, начальник базы поставит вас «на котел». А это потом с вас вычтут. И еще, Сергей, я тебя попрошу: разыщи Ахмета. Уговори поехать вместе. Пропадет парень, вот уже неделю дома не появляется. И так висит на волоске, еще одно неосторожное движение – и снова за решетку.

– Хорошо, попробуем, – пообещал Сергей.

Ахмета они разыскали на Мельнице у продавщицы, сорокалетней Зинки Рыхальской. Сколько помнил Сергей, она всегда торговала пивом у бани.

– Сегодня Зинка соглашается. Сегодня жизнь моя решается! – хрипло, подражая Высоцкому, орал Ахмет, когда его полупьяного, по шаткой деревянной лестнице, они уводили домой.

На свежем воздухе он немного протрезвел. Кривляясь, он слушал и пытался понять, чего от него хочет Сергей.

– Родственник обо мне хлопочет, – сплюнул он на землю. – Лучше бы опохмелиться послал, а то работать. Еще чего. От работы кони дохнут. Ведь он знает, что в субботу не хожу я на работу, а суббота у меня каждый день, – вытянув шею, с тоскливым вызовом пропел он и со злостью пнул попавшийся под ноги камень. – Знаю я, куда он меня затаскивает. Они ведь домой что пишут? Живем хорошо, все у нас есть, вот только колючей проволоки не хватает. Аркаша хочет поймать меня, как последнего фраера.

– Твое дело. Только смотри, Ахмет, зима на носу, – спокойно проговорил Сергей. – Замерзнешь где-нибудь или опять посадят.

– О, напугал! Чего мне бояться. Ты-то чего за меня беспокоишься? В конце концов у меня есть кому беспокоиться. Ну, посадят, это для тебя страшно. А для меня тюрьма – мать родна.

– Да чего ты с ним возишься? – вспылил молчавший до сих пор Колька. – Не хочет, пусть подыхает под забором.

– А ты кто такой, чтоб в наш разговор встревать? – полез на Русяева Ахмет. – Живой ходишь – скажи спасибо. Да я назло тебе поеду, чтоб тебя где-нибудь по дороге пришить.

– Вот это мужской разговор, – схватив Ахмета за руку, сказал Русяев. – Мы еще посмотрим, кто кого. Я таких, как ты, хануриков, видел.

Сергей быстро успокоил их, впрочем, они кидались друг к другу больше для куража.

Пришли к Хановым, и там Сергей еще раз увидел Аню. Она приехала попроведовать бабку. Аня попросила Сергея проводить ее домой. Не думал он, что провожание затянется до утра.

– Сергей, помираю, – загудел под ухом Ахмет. – Может, у тебя что-нибудь есть. Умру, ты виноват будешь. Аркашка тебе этого не простит, учти.

Очнувшись от воспоминаний, Сергей хотел пригрозить, что сейчас врежет, но, подумав, пошел к пилотам в кабину, вынес бутылку минеральной воды.

Ахмет взял ее, посмотрел на свет, взболтнул, хотел садануть о кресло, но, поймав Сережкин взгляд, сдернул пробку и, морщась и судорожно двигая кадыком, стал жадно пить из горлышка. Затем ему вздумалось обследовать груз: что и кому везут. Из кабины вышел бортоператор, прикрикнул, чтоб сидел и не шарился. Ахмет, сверкнув глазами, демонстративно развалился на холодной металлической скамейке.