Болотный Человек Bogman

— Знаю, что она сама ничего такого не делает. Она фотомоделью работает. Позирует фотографу, чаще всего — на берегу. А вот мужик ее что-то делает. Не хочу я про нее говорить. Загребут ее, а мне пропадать…

— Вы живете на ее средства? А сами не работаете?

— Работаю за четверых.

Я сначала подумала, что это он в фигуральном смысле так выразился и перевела соответственно. Но он сам меня поправил.

— Нет, нет. Я и вправду работаю за четверых.

— Как это?

— Четверо там числятся в разных местах. А я за них хожу и отмечаюсь.

— Где?

— В полиции.

— Что?

— Ну не в полиции, а как это… ну… Пробация.

Он кое-как рассказал мне. Ну наши дают! Нарочно не придумаешь. Я поняла и объяснила адвокату:

— Четыре человека вместо срока отбывают постановление суда в службе по надзору… ну, исправительным трудом. Бесплатным. Только сами они это не делают, а посылают вашего клиента. Он приходит туда раз в неделю за каждого, отмечается, отрабатывает то мусорщиком, то уборщиком, то садовником, а сами осужденные ему за это платят наркотиками. Он наркоман. Сестра его содержит, но наличку не дает.

— Это невозможно. Там нужно паспорт показывать.

— А у него их хватает. Ему сделали. Причем очень хорошо. По крайней мере, в пробации особо не приглядываются. И места разные, хоть и все в районе Рамсгейта.

— С ума сойти! Боюсь, вам нельзя отвечать на вопросы полиции. Если вас за это арестуют, то осудят и посадят. Фальсификация и подлог здесь рассматриваются очень серьезно.

— А если они сами теперь докопаются?

— Если им нужны только друзья вашей сестры, то могут и не зацепить вас, — он подумал и спросил: — А те, за кого вы работаете, они и есть знакомые вашей сестры?

— Да, но им нужен другой.

— Что вы сказали?

— Я знаю, за кем они пришли. Он меня не нанимал. Так, поручал только иногда всякую мелочь. Но он хуже их всех. Он убийца. Он человека убил у меня на глазах.

Случай 17. Купи-продай

Снова подошло время полуночи. Это был очень нелегкий вечер. Беседа с адвокатом отняла почти два часа. Когда я вышла из комнаты, Том жадно впился в меня глазами. Я отвернулась. Проклятая конфиденциальность. Но он не спросит. А я сама тоже не скажу. Нельзя. На часах было десять вечера, когда мы наконец начали беседу с Александром Лямским. Адвокат натаскал его так, что тот отвечал на одни вопросы, но отказывался комментировать в ответ на другие. За время собеседования он дважды требовал остановить интервью для дальнейшей консультации с юристом, и таково было его право. Пересказывать все собеседование не хватит целой главы. Но был там один кусок, который стоит передать в деталях:

— Александр, у вашей сестры есть бойфренд?

— Теперь нет. Они расстались год назад.

— Как его зовут?

— Без комментариев.

— Сколько ему лет?

— Тридцать семь, наверное.

— Опишите его.

— Невзрачный, невысокий… хрипит, у него гортань повреждена.

— Лицо опишите.

— Волосы ежиком… рожа вся в шрамах от прыщей… щербатый… глаза серые…

— Для записи я показываю допрашиваемому фотороботический имидж под номером Лаг-0106. Посмотрите, Александр. Это не он?

— Похож. Только этот моложе. И щель между зубами у него не такая большая.

— Как вы с ним познакомились?

— Без комментариев.

— Давно вы его знаете?

— Без комментариев.

— А вы не знаете, как давно он в Англии?

— Давно. Очень давно.

— А вы?

— Тоже.

— Сколько лет?

— Он здесь с 90-го. А я еще до Лариски приехал, в 92-м. Потом уехал. Потом поехал опять, с Лариской, в 2000-м.

— А этот человек уезжал?

— Не знаю.

— Вы с ним все время поддерживали связь?

— Без комментариев.

— Это вы его с Ларисой познакомили?

— Наоборот.

— Она тоже здесь тогда жила?

— Нет, но они друг друга с Новгорода знают. Работали там вместе в каком-то этническом музее. Лариска там в ННГУ не поступила, так библиотекарем год и работала. Они там и познакомились. Он все читал чего-то. А потом она в Кишинев вернулась. Чего вообще туда поперлась, я не знаю. Не понравился ей Нижний. А он… не помню. Вроде уже учился на историческом, а потом бросил. Он больше любил эту… науку. Ну, которая ископаемыми остатками занимается. Типа биологии, но о вымерших.

— Палеонтология? — уточнила я.

— Во-во!

— Где он сейчас?

— Не знаю.

— А Лариса знает?

— Без комментариев.

— У вас есть его телефон?

— Нету.

— А у Ларисы?

— Без комментариев.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Месяц назад. Он приезжал за какими-то своими дисками.

— А почему он не уезжает из Англии?

— Не знаю.

— Как его зовут?

— Без комментариев.

— Почему вы не хотите сказать? Вы уже так много о нем рассказали.

— Без комментариев.

— Он под своим именем живет?

— Без комментариев.

— Он закон нарушал?

— Без комментариев.

— Вы ему помогали похищать детей?

— Без комментариев.

— Он людей убивал?

— Без комментариев.

— Что вы знаете об этом?

— Без комментариев.

Тут вмешался адвокат:

— Вы оказываете необоснованное давление на моего клиента. Эти вопросы не имеют к нему отношения. И к причинам его задержания тоже. Вы не имеете права задавать вопросы о вещах, не касающихся этих причин.

— Я задам ему только один главный вопрос и в зависимости от ответа оставлю за собой право задать вспомогательные. Вас это устроит?

— Какой это вопрос?