Большая игра, 1856–1907: мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии

С точки зрения автора докладной записки, Петербургу следовало доказать Лондону, что Россия обладает всеми возможностями для нанесения чувствительного ущерба Соединенному Королевству в Азии. Он предлагал сконцентрировать в водах Тихого океана сильную эскадру и ускоренно перевооружить сухопутные части, дислоцированные в Восточной Сибири и на подступах к центральноазиатским ханствам[271]. Игнатьев был убежден, что целью государственной политики должно стать постоянное военнополитическое давление на Уайтхолл. «Следовательно, — заключал он свою записку Горчакову, — чтобы быть с Англией в мире и заставить ее уважать голос России, избегая с нами разрыва, необходимо вывести английских государственных людей из их приятного заблуждения насчет безопасности индийских владений, невозможности России прибегнуть к наступательным действиям против Англии, недостатка в нас предприимчивости и достаточной для нас доступности путей через Среднюю Азию»[272]. Соответственно, по мнению Игнатьева, двумя основными направлениями предстоявшей атаки могли стать маршруты через Закаспийскую область и степную полосу, населенную племенами киргизов. Полезно иметь в виду, что большинство этих расчетов и схем впоследствии нашло применение в процессе покорения царскими войсками Коканда, Бухары и Хивы[273].

Одновременно, как уже говорилось выше, генерал-лейтенант С.А. Хрулев представил на высочайшее рассмотрение, пожалуй, наиболее детально разработанный план индийской кампании, который был нацелен на полное изгнание британцев с территории субконтинента и восстановление дружественной России империи Великих Моголов. По мнению автора плана, важнейшими предпосылками для успеха всего предприятия должны были стать, во-первых, новое восстание среди туземных солдат англо-индийской армии, а, во-вторых, дружественное или хотя бы нейтральное отношение афганских племен к казачьим отрядам, которые будут двигаться через их территорию к границам Раджа. Любопытно, что стратег делал ставку на армянское меньшинство в Индии, которое, как ожидалось, могло оказать теплый прием и содействие силам вторжения. Кроме того, Хрулев предлагал восстановить антибританский континентальный союз европейских держав, чтобы отвлечь Сент-Джеймский Кабинет и общественное мнение Туманного Альбиона от жестких действий России против польских повстанцев. Он был убежден, что Наполеон III, испытывавший к Великобритании зависть и ревность, обязательно примет русскую сторону. В разделе своей записки, посвященной непосредственно военно-техническим вопросам, Хрулев рекомендовал сконцентрировать 35 тыс. пехотинцев и казаков для 109-дневного, согласно его подсчетам, марша от юго-восточных берегов Каспийского моря на Пешавар. Другим сценарием вторжения мог бы стать 82-дневный поход русских экспедиционных войск из Астрахани на севере Каспия через Хивинское ханство к границам Кашмира. Общая стоимость экспедиции в обоих случаях, с точки зрения Хрулева, приближалась к 25 млн. золотых руб. (около 2,5 млн. фунт, стерл.). Примечательно, что компенсировать столь значительные расходы должны были индийские магараджи, благодарные Белому Царю за помощь в свержении колониального владычества Англии[274].