Большая искра

– Вы все – не военнопленные. Вы подняли оружие против законной власти земли, на которой жили. И я как представитель рейха и Фюрера волен поступить с вами настолько сурово, насколько вы заслужили. Я могу отдать всех вас в рабство этим милым, но диким людям, – взмах руки в сторону глазеющей на действо толпы египтян. – Я раздам вас по одному. В каждую семью феллаха и бедуина по одному польскому рабу. Года два-три вы будете на них работать. А потом сдохнете. Ибо о вас никто не захочет заботиться. Вы достанетесь египтянам бесплатно. А значит, ничего не будете стоить. Ваша жизнь не будет ничего стоить. Но я справедлив. И допускаю, что среди вас есть обманутые, обманувшиеся, оступившиеся, но готовые исправиться и искупить свою вину перед Вечным рейхом. Я могу дать вам шанс. Армия Египта слаба. Её надо обучить. Её надо усилить. Я и король Фарук договорились о формировании немецко-египетской армии «Фараон». В неё король в течение недели передаст пятьдесят тысяч солдат. Ещё сто пятьдесят новобранцев придут в армию в течение двух недель. Те из вас, кто согласится, поступят в эту армию. Все вне зависимости от звания и должности получат временные звания. Солдаты и унтер-офицеры – временное звание обершутце[153].

Офицеры – временное звание обер-ефрейтора. Вы будете распределены равномерно по подразделениям новой армии и будете помогать германским офицерам-инструкторам обучать эту армию. Если из какой-либо роты дезертирует поляк-инструктор – все поляки этого подразделения будут отданы в рабство. Если все поляки роты дезертируют – в рабство отправятся все поляки батальона, в который входит рота. И так далее. Через два месяца армия должна быть готова к выполнению любых боевых задач. Через два месяца будут устроены проверочные учения. Две роты, показавшие самый плохой результат, будут отданы в рабство вместе со своими польскими инструкторами. Поляки-инструктора из подразделений, вошедших в лучшую половину армии по итогам учений, будут аттестованы на офицерские должности, без учёта прежних званий. Инструкторы из худшей половины армии останутся в званиях и должностях, что занимали в период формирования армии. После учений и назначений вы все получите статус добровольцев вермахта. А по окончании войны получите гражданство Третьего рейха.

– И ещё. Это последний раз, когда вам переводят мою речь. Учите великий язык Гёте и Шиллера. Через два месяца в армии всё общение – на немецком или арабском.

– Кто не готов стать добровольцем вермахта – выйти из строя!

Молчание. Строй замер. Через минуту – движение. Строй расступается, выпуская высокого стройного мужчину в английской офицерской кавалерийской пилотке и с рваными дырками от звёзд на погонах.

– Я – генерал Андерс, и я хотел бы…

– Взять его, – отмашка рукой, и к бывшему польскому генералу бросаются несколько фельджандармов, – ну вот, хоть кого-то можно отдать в рабство.

Андерс пытается кричать, что он всего лишь хотел задать вопрос. Но удар в солнечное сплетение его затыкает. С генерала срывают всю одежду. Всю. Разрывают рубашку и получившуюся тряпку обматывают вокруг бёдер, чтоб видом своих чресл не оскорблял взгляд фельдмаршала. От толпы египтян отделяется мужчина с двухколёсной тачкой, на ней разожжённая жаровня. Генералу связывают руки за спиной. Ставят на колени. Раскалённое тавро украшает лоб Андерса словом «раб» на немецком и арабском. Орущего от боли раба волокут к толпе египтян. Там бросят жребий. Кому-то повезёт. Появится в хозяйстве новая халявная скотина.

– Надеюсь, вы поняли. Никакие прежние заслуги не играют роли. Все вы начинаете свою жизнь и службу с чистого листа. И да, в немецкой армии принято выполнять приказы. А не задавать вопросы. Была команда выйти тем, кто хочет пойти в рабство. Генерал вышел. Думайте прежде, чем что-то сделать. И не думайте, а исполняйте, если получили приказ.

Уфф. Жара. Наконец всё закончилось. Поляков увели. Египтяне потихоньку рассосались. Восхищённый действом король заливается ледяным шампанским. А фельдмаршал мыслями уже в другом месте. Из Берлина пришёл приказ сформировать инспекторскую группу и отправиться на восточный берег канала. Необходимо определиться, чего же всё-таки стоит турецкая армия. Через неделю Роммеля ждёт в Берлине Фюрер. Награждение. И совещание. Что делать дальше? Куда идти группе армий «Африка»? Деяния Наполеона дальше повторять фельдмаршалу совсем не хочется. Идти в Россию. Не хочется! Бонапарт там плохо кончил. И даже если Роммель пойдёт в Россию с юга, с Кавказа, ничем хорошим это не окончится. Надо окончательно вышибить остатки англичан с Ближнего Востока. И идти по примеру Великого Александра Македонского через Персию в Индию. И… В России дела у рейха идут неважно. И если там, в Европе, всё будет совсем печально, то можно будет подумать… Пока только подумать. Подумать о создании своей империи здесь. Император Эрвин Первый!