Большая книга пиратских приключений (сборник)

В каюте капитана находились: сам капитан, наш папа, потерпевший Рыбкин и, конечно, мы с Алешкой.

— Что же вы так неосторожно, — пожурил капитан Рыбкина, — разве можно падать за борт? Особенно, не умея плавать.

— Я не падал, — тихо ответил Рыбкин, — меня кто-то выбросил за борт.

— Что?! — капитан вскочил в гневе.

А папа — нет; он сидел спокойно, будто все уже знал. Вот только предусмотреть не сумел.

— Меня кто-то выбросил, — повторил Рыбкин. И, запинаясь, рассказал, как это случилось.

Он стоял у борта. Когда поднялся шум и гам и все любовались фейерверком, кто-то, стоящий рядом, шепнул ему: «Посмотрите на море. Там какое-то чудище».

— Я повернулся… И тут кто-то подхватил меня сзади под коленки и перевалил за борт.

— Доигрались! — кипятился капитан. — Дурацкая неосторожность! Шуточки!

— Это не шуточки, это совсем другое, — сказал папа ровным голосом, — это покушение на убийство.

Капитан плюхнулся в кресло так, будто его самого ударили под коленки.

— Пригласите его спасителя, — сказал папа капитану.

Пришел веселый матрос. После коньяка он стал еще веселее. Но когда папа начал его расспрашивать, он сразу стал серьезным.

— Где вы находились, когда Рыбкин упал за борт?

— Недалеко от него.

— А как вы заметили его падение? Он ведь даже вскрикнуть не успел.

— Не знаю. Я смотрел салют. Краем глаза, наверное. Мне показалось: что-то мелькнуло над бортом.

— Это были, вероятно, мои ноги, — сказал Рыбкин. — Вы теперь мой друг навеки.

— Тогда я в первую очередь научу вас плавать, — усмехнулся веселый матрос.

— Вы не обратили внимания, — спросил папа, — кто еще находился рядом с Рыбкиным?

— Да там разве разберешь? Все переодетые, мокрые, перемазанные как черти.

И тут все посмотрели на Алешку. Хвоста у него уже не было, а мордашка даже после купания осталась черной.

— Это я подшутил, — признался веселый матрос. — Вместо гуаши более стойкой краской его разрисовал. Дня на три еще хватит.

— Можно лосьоном попробовать, — посоветовал Рыбкин.

— Еще чего! — возмутился Алешка. — Я лучше так похожу.

Капитан вздохнул.

— Завтра мы подойдем к атоллу Беринга. Все сойдут на берег, а тебя я не пущу. Ты там всех аборигенов перепугаешь.

— Ну да! — возразил Алешка. — Они там сами все черные.

— Черные, — кивнул капитан, — но не такие, как ты. Ты в пятнах.

Вроде бы я их слушал, а сам думал: почему веселый матрос нисколько не удивляется, что эти вопросы ему задает пассажир, да еще при своих детях? Я бы задумался. А его это совсем не смущает.

Папа повернулся к Рыбкину:

— А голос, который вам шепнул, что же, совсем не знаком?

— Совсем не знаком, — вздохнул Рыбкин. — Но немного на ваш похож.

— Спасибо, — серьезно сказал папа.

А я еще заметил, как у Алешки сверкнули глазки на черном фоне.

— Все свободны, — сказал папа. И продолжил сурово специально для нас: — А вы марш в каюту.