Большая книга пиратских приключений (сборник)

«Афалина» шла курсом на атолл Беринга. Атолл — этой такой кольцевой коралловый остров. Вокруг него рифы и океан, а внутри — спокойная лагуна, где можно ловить рыбу, купаться и не бояться акул.

На этих атоллах живут местные жители — всякие полинезийцы. Они золотисто-смуглые, черноволосые и очень веселые и доброжелательные. И по всякому поводу устраивают пиры, танцы и песни. Говорят, это очень красиво и весело.

Раньше они жили в травяных хижинах, крытых пальмовыми листьями, а сейчас даже разъезжают по своему атоллу на машинах и мотоциклах. Правда, особо там не разбежишься — там всего одна дорога, длиной около километра. Вот они и ездят по ней туда-сюда-обратно.

И вскоре показался этот атолл. Вернее, еще не сам, а его пальмы. Казалось, будто они растут прямо из океана. Водяные пальмы, как сказал Алешка. А потом появился белоснежный песок побережья под зелеными листьями этих водяных кокосовых пальм. Стали видны небольшие домики, а затем и люди, которые высыпали на берег и махали нам руками и шляпами.

«Афалина» сбавила ход и осторожно, обходя рифы, подошла к берегу. Бросила якорь. А мы все бросились в шлюпки и вскоре почувствовали под ногами твердую землю в виде мельчайшего песка.

Нас тут же окружили, сияя белозубыми улыбками, местные жители. Они совсем не походили на диких островитян. Они не носили юбочек из пальмовых листьев, ожерелий из акульих зубов и ракушек в ушах.

Они были одеты в шорты и рубашки, а у женщин в ушах были маленькие беленькие жемчужины.

Вскоре они все расступились и пропустили к капитану местного чиновника — главу этого поселения.

Капитан объяснился с ним на английском языке, представил свое судно и экипаж и сказал, что нам нужно запастись пресной водой.

Все будет сделано, заверил чиновник, а пока корабль заправляется, он познакомит нас с достопримечательностями острова.

Главной достопримечательностью был местный музей. Жутко интересный. В нем были даже старинные лодки — каноэ, катамараны, всякие изделия и очень много представителей животного мира, в основном морского. Даже чучело акулы было — длиной пять метров и с полной пастью острейших зазубренных зубов. Алешка даже попытался их пересчитать и запустил руку в ее пасть.

Но что нас всех поразило больше всего — это три громадные, необыкновенной красоты раковины у входа в музей.

Алешка свободно поместился в одной из них, чтобы сфотографироваться, и было похоже, будто в громадной конуре сидит крохотная собачка. С черной пятнистой мордочкой.

— Тридакны, — с восторгом сказал Штокман.

— Три чего? — спросил Алешка, неохотно выбираясь из раковины.

— Раковины тридакны. Гигантского моллюска.

— Я так и знал, — глазом не моргнул Алешка.

Потом все отправились дальше, а он ненадолго задержался в музее, о чем-то почирикал с его заведующим (на каком языке?) и скоро догнал нас с озабоченной физиономией.

В общем, мы здорово провели время: нам даже концерт показали — старинные танцы в юбочках из пальмовых листьев и с ожерельями из акульих зубов.

Затем мы еще походили по острову и позаглядывали в лавчонки, где продавались всякие местные изделия.

Рыбкин купил странную деревянную вилку и был дико счастлив. И никто не понимал — почему, пока он не объяснил.

— В далекие времена, — сказал он, — предки нынешних островитян были людоедами. Это специальная вилка для таких обедов.

Лешка хихикнул и шепнул мне:

— Такие деревянные вилки на Арбате иностранцам продают, вместе с матрешками.

Папа это услышал и зачем-то вернулся в ту лавочку, где Рыбкин купил вилку. И о чем-то расспросил торговца.

Непонятки какие-то!

Но самые непонятки были еще впереди. Вечером, когда «Афалина» была уже готова к отплытию, от берега вдруг направилось к нам странное судно. Из двух спаренных лодок. И между этими лодками на решетчатом помосте стояло что-то большое и тяжелое.

Катамаран причалил к нам. Капитан подошел к борту, выслушал прибывших и схватился за голову. И завопил:

— Сергей Александрович! На помощь!

Прибежал папа. За ним — Алешка. С лодки ему радостно замахали. На решетчатом помосте стояла громадная раковина.

Прояснилось. Наш Алешка ее купил. В подарок Леночке Стрельцовой. Как и обещал.

— Куда я ее дену? — вопил капитан, воздымая руки. — Она ни в один люк не пролезет.

— На палубе разместим, — вздохнул старпом. — Что ж теперь поделаешь?

— Меня интересует другое, — сказал папа Алешке. — Во-первых, откуда у тебя валюта и, во-вторых, как ты объяснялся с торговцем?

Алешка фыркнул — подумаешь, задача.

— Я знаю волшебное английское слово — ченч! Его весь мир знает.

— Так ты что, выменял эту раковину? — ужаснулся капитан. — Надеюсь, не на какое-нибудь имущество «Афалины»?

Алешка даже обиделся.

— Вот еще! Я на личную вещь обменялся. Даже на две. Вот! — Только тут мы заметили, что он держит под мышкой валенки, всунутые один в другой.

— Боже мой! — воскликнул папа.

— А что? — Алешка был безмятежен. — Для нас раковина — редкость. А для них — валенки.

— Вальеньки! Вальеньки! — радостно послышалось с лодки.

Капитан вздохнул и приказал поднять лебедкой эту редкость на палубу. А Лешка сбросил на лодку пару валенок — две, стало быть, редкости. Да, пожалуй, в Тихом океане валенок не найдешь. А у Лешки еще и варежки остались.