Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

Разбирать-собирать автомат Яс тоже научился довольно быстро, стрелял из мелкашки по мишеням в основном без промаха; и, хотя не входил в число победителей по этим дисциплинам, но стабильно показывал результат выше среднего. Получилось, что следующим серьезным навыком, которому после изготовления табуретки на уроках труда их обучила родная страна стала сборка и разборка автомата Калашникова. Табуретки и сборка АК – вот и все, что он и большинство его товарищей умели делать руками после окончания средней школы, но не это занимало тогда ум Яса. Все его мысли вились вокруг ближайших спортивных поездок: сборов в Петропавловске и всесоюзных соревнованиях в одном морском курортном городе со смешным названием «Саки». Лето обещало быть очень насыщенным. Как и положено, наверное, когда тебе четырнадцать лет?

Лето – 88

Яс уезжал на сборы в Петропавловск почти на месяц. Когда по радио передавали сигналы точного времени Петропавловск-Камчатский называли последним – «в Петропавловске-Камчатском – полночь». В Москве было три часа дня, а в Алма-Ате шесть вечера. Яс вначале, грешным делом, подумал, что они летят фехтовать на Камчатку, чему очень обрадовался. Но, увы, все оказалось намного прозаичнее: Петропавловском, оказывается, назывался еще один город – его казахстанский двойник. Об этом Петропавловске Яс ничегошеньки не знал – Большой Советской Энциклопедии у них дома не было, а в школе такую мелочевку они не проходили.

Мелочевку, потому что спустя почти двести пятьдесят лет после своего основания казахстанский Петропавловск не представлял из себя ровным счетом ничего особенного. Располагался он на границе Казахстана и России, практически в центре Евразии, и это было, наверное, его единственным достижением. В середине восемнадцатого века Петропавловск вырос из бывшей казачьей крепости на три дома, которые при императрице Елизавете Российская империя в великом множестве плодила на своих южных рубежах для защиты от кочевников. Крепость заложили в 1752 году и назвали в честь Святого Петра – а заодно еще и знаменитого отца Елизаветы Петровны Петра I. Спустя пару десятков лет при ее преемнице Екатерине Великой крепость выросла уже в достаточно большое поселение, значительно перешагнувшее укреплённый кремль и исполняющее уже не столько защитную, сколько торгово-перевалочную функцию. Русские купцы тут менялись товарами с кокандскими, а раскинувшиеся у стен посады, которые уже превосходили своим населением казачий крепостной гарнизон предоставляли им ночлег, еду и ядреных сибирских крепостных девок, некрасивых, но жарких.

Переименовал крепость-переростка в город и нарек его Петропавловском уже внук Екатерины Александр I Благословенный, руководствуясь, видимо, теми же соображениями, что и Елизавета: прибавил к святому Петру еще и святого Павла, тезку своего отца, императора Павла I. Вот как на границе сибирских лесов и казахских степей появился городок, носящий имя двух главных апостолов христианства.

Однако, несмотря на свою прошлую интересную историю и громкие имена святых и императоров, к концу XX века советский областной центр Петропавловск уже ничем, кроме военного завода, эвакуированного сюда во время Великой Отечественной из Украины, не выделялся. Завод выпускал тактические ракеты класса «земля» – «воздух» и со всех сторон был окружен такими же, как и во всех других советских городах бетонными коробками пятиэтажек. В центре города серые пятиэтажки превращались в серые же коробки облисполкома и административных зданий, на окраинах многоэтажные коробки окружал выбеленный известкой одноэтажный частный сектор, с одинаковыми заборами, ставнями и серыми шиферными крышами. Вот и весь городок.

Но для Яса этот городишко оказался внезапно совсем не серым: тут он научился курить и пить крепкий алкоголь.

Кумар в городе святых Петра и Павла был достигнут Ясом не самым, кстати, унылым для советского школьника способом, а именно бутылкой трехзвездочного коньяка «Казахстан» с почему-то элегантным архаром на этикетке – Ясу логичнее было бы увидеть, например, виноградную гроздь. До этого ему, как мы уже знаем, не приходилось пить ничего крепче шампанского, домашнего вина и пива, да и то в смехотворных дозах, поэтому он с большой осторожностью сделал первый глоток из горлышка протянутой ему бутылки. И сразу же почувствовал, как виноградный огонь окутал все его тело и душу терпкой радостью. Как будто он положил в рот всю коробку дефицитных конфет «вишня в коньяке», ведь закусывали «Казахстан» как раз шоколадкой. Виноградный спирт моментально разошелся по артериям и венам, согрел пищевод и желудок, оставив в голове радость, а во рту шлейф послевкусия, которые и вызвали у Яса самое горячее одобрение. Святые Петр и Павел по всей видимости желали, чтобы первый опыт алкогольного опьянения у Яса был положительным, потому что пил он в этот момент лучший алкогольный напиток, который в то время массово производился в Казахской ССР, хотя ни о нем, ни об истории появления «Казахстанского» Яс в то время не имел никакого понятия.