Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

На детском столе список закусок был гораздо скромнее: лимонад, курица с картошкой и слойки. Ну и морковка с папоротником – по настоянию Яса. Дети в этой комнате, как и во всем мире, не очень-то жаловали все эти многочисленные салаты, которые только место за столом занимают. А если кому-то захочется съесть вдруг салат – всегда можно положить себе в тарелку со взрослого стола. Пришло время зажечь гирлянду на елке и проводить Старый Год под взрывы хлопушек и бутылок с шампанским за взрослым столом. Потом быстро поесть и скорей бежать лепить снеговика, которому вместо пальцев и волос они вставят в двенадцать часов бенгальские огни и подожгут их все одновременно. И позовут взрослых смотреть на их сюрприз. Идею с бенгальскими огнями предложила Мирка. Все-таки у девчонок бывают нормальные идеи, надо признать. Короче, все, буквально все обещало классный праздник. И этот праздник вот-вот начнется – мужчины, разрумянившись и потирая руки, уже разливали водку из запотевшей бутылки, а шампанское занесли из холодных сеней в дом.

Ясу вдруг захотелось в туалет, ничего он успеет, еще есть пара минут. По-маленькому, он быстро. Проходя мимо сеней, Яс увидел там использованную хлопушку, лежащую на старом продавленном, и из-за этого высланного из дома в сени диване. Честно сказать, с хлопушками ему еще дела иметь не приходилось, хоть он и не показал вида при детях. Яс раньше зажигал только бенгальские огни, а хлопушки в тогдашней Алма-Ате были почему-то в жутком дефиците. Отличный шанс рассмотреть, как там устроено все внутри. И тогда в полночь он не оплошает со своим взрывом. Яс вышел в сени, взял хлопушку и заглянул внутрь. Ничего особенного – обычная картонная трубка с картонным же диском, застрявшим в середине этой трубки. Яс засунул палец в трубку и сильно нажал на этот круглый диск, чтобы выдавить его наружу. Диск поддался плохо, но зато из хлопушки на Яса с грохотом и дымом вырвался острый малиново-оранжевый короткий язык пламени. Ай! Через секунду огненная боль туго обволокла весь его указательный палец, словно моток раскаленной проволоки. Яс закричал, выронил коварную хлопушку и побежал к маме за первой медицинской помощью.

Травма оказалась совсем не опасной, хоть палец и пульсировал от боли так, что слезы сами наворачивались Ясу на глаза. Палец промыли в холодной воде, аккуратно смазали какой-то мазью и забинтовали. Он пробовал пойти к детям за стол, но при любом движении пульсирующая боль резко усиливалась, а с его обостренным восприятием самого незначительного страдания, терпеть ее у Яса не было сил. Поэтому весь остаток праздника Яс провел в кровати с забинтованным пальцем, поднятым вверх – в таком положении больно почти не было. Новый год, любимейший праздник каждого ребенка, был выкинут на помойку из-за какой-то бракованной хлопушки… А за окном счастливые взрослые и дети кричали «С Новым Годом! С Новым счастьем!» и взрывали эти чертовы хлопушки, и зажигали – он этого не видел, но знал – брызжущие искрами бенгальские огни, воткнув их прямо в снеговика… и катались на санках, запряженных в собак, и пили холодные шампанское и лимонад на улице.

Яс лежал в кровати и тихо, чтобы не дай бог кто-нибудь не услышал, рыдал в подушку, обильно заливая слезами и свое лицо, и свою обиду на испорченный праздник. Каждая его слезинка была похожа на искру от бенгальского огня, такая же горячая и яркая, так, по крайней мере, его кожа чувствовала в ту ночь. Под утро он заснул. Проснувшись через несколько часов, Яс с удивлением обнаружил, что боли уже совсем не было. Словно она возникла из той чертовой хлопушки только на время главного праздника, чтобы он что-то понял. Но что? Яс еще был слишком мал, чтобы задумываться о таких вещах. Он размотал бинт сам, маму звать почему-то не хотелось. От ожога осталась небольшая корочка на пальце, только и всего.

А за окном между тем уже был новый, 1982 год. Леонид Брежнев не знал, что пожелал он что-то новогоднее горячо любимому им советскому народу и всему прогрессивному человечеству в последний раз. Никто первого января 1982 года об этом еще не знал. Союз, казалось большинству советских людей в тот день все так же стремительно летел в светлое будущее, все набирая и набирая скорость на пути к своей главной цели – коммунизму. Где каждому гражданину будет дано по его потребностям. Летел точно так же, как названные его именем и сделанные его инженерами и рабочими космические корабли на свою орбиту: солидно и выверенно.