Большая книга ужасов — 57

— Все началось с твоего исчезновения, Яна. Наталья Борисовна разозлилась, что ты снова опаздываешь на экскурсию, заглянула в номер, но никого там не обнаружила. Она начала расспрашивать ребят, а потом куда-то пошла, велев всем оставаться на своих местах. Я вернулась к себе, и тут в дверь постучали… Потом я очнулась здесь.

— Вот, полюбуйся… — Нина протянула газету. — Художник похитил всех.

— Этот тип — сумасшедший! Он долго-долго рассматривал мое лицо, после чего заключил, что я идеально подхожу для композиции «Маньяк и его жертва». Ему хотелось сделать из меня куклу! Честное слово! Он несколько раз повторил: «Я делаю мертвое живым, а живое — мертвым».

— А этот тип не говорил, что он намерен делать с остальными?

— Нет, Нина.

— Возвращайся в гостиницу, но только никому ни слова о том, что видела нас, и о том, кто тебя похитил. Полиция все испортит. Притворись, будто ничего не помнишь — частичная амнезия, как в сериалах.

— Возьмите меня с собой, Сестры!

— Что?! — в один голос воскликнули мы с Ниной.

Разгадка оказалась простой — Аннушка подобрала лежавший у меня в номере на полу дневник и прочла все, что там было написано. Нина пронзила меня гневным взглядом, но промолчала, а Аннушка со слезами в голосе произнесла настоящий монолог:

— Возьмите меня с собой, пожалуйста! Я всю жизнь слушалась родителей, три раза в день чистила зубы, получала в школе одни пятерки и никогда не снимала в мороз шапку, даже если меня не видел никто из взрослых! Тетушка учила меня хорошим манерам и правилам поведения в обществе. Я была самой настоящей пай-девочкой, идеальным ребенком, мечтой родителей. Эту поездку мне подарили на день рождения. И она действительно может стать для меня настоящим подарком, если только вы возьмете меня с собой, Сестры-охотницы. В самой глубине души я всегда мечтала стать такой же крутой и бесстрашной, как вы. Мне так хочется настоящих приключений!

— Мы сейчас. — Нина подхватила меня под локоть и отвела в дальний конец дворика. — Зачем ты вела дневник?! — прошипела она.

— Для следующей жизни. Ты же сама знаешь, что память возвращается ко мне медленно. А так — прочел, и никаких сомнений.

— И на каком же он был языке? На русском? В прошлой жизни мы уже об этом с тобой говорили. Ты совершенно не способна к конспирации! Идея вести дневник приходила к тебе и раньше, но мы договорились, что ты будешь вести его на нашем родном языке. Фракийский язык забыт, сделанные на нем надписи не могут расшифровать по сей день, вот и пользовалась бы…

— Прости. Но я пока не вспомнила тот разговор.

Сестра показала мне кулак, возбужденно прошлась по дворику:

— И что теперь делать с этой белобрысой?

— Для начала — не злить. От обиды она одним взглядом может проломить стену.

— Мило.

— Но дело даже не в этом — Аннушка не сможет сохранить нашу тайну, всем все разболтает. Пусть едет с нами.

— Ты думаешь, что говоришь?! — Сестра чувствительно тряхнула меня за плечи, но потом неожиданно смягчилась: — Ладно, чем черт не шутит. Возьмем ее с собой.

Расстояние между Сигишоарой и Орэштие проще всего было преодолеть на поезде. Нина предполагала, что на пути нас могут ждать подготовленные Художником сюрпризы, но все же решила рискнуть.

— Не нравится мне все это, — заметила она, когда мы заняли свои места в вагоне. — Наши действия слишком предсказуемы и очевидны.

— С нами двумя Художнику не справиться.

— Ты забываешь про тени, Яна. Обычно в канун главной битвы черные призраки оставляют тела людей, но Художник имеет над ними большую власть и может заставить их делать то, что ему необходимо.

— Хочешь сказать, что мы можем встретить какого-нибудь зомби, чьими действиями руководит вселившийся в него призрак?

— И не одного…

— Ты слишком мрачно смотришь на мир, Нина.

— Если неприятность может случиться, она случается.

Аннушка в нашем разговоре участия не принимала. Она прилипла к стеклу, рассматривая все, что мелькало за окном. Для нее это было настоящее приключение, но она даже представить не могла, в какую опасную переделку попала.

— Как здорово, кажется, будто весна пришла! — поделилась блондиночка своими наблюдениями. — А в Москве, наверное, адский холод и снег…

В самом деле, погода здорово смахивала на весеннюю — плотные облака, все последние дни застилавшие небо, рассеялись, сияло солнце, и трудно было поверить, что не за горами зима.

— Что бы ни случилась, Яна, ты должна добраться к святилищу, со мной или одна. Я буду стремиться к тому же…

— Мы должны расстаться?

— Зависит от обстоятельств. Просто имей это в виду.

Нина как чувствовала, неприятности начались почти сразу после ее слов. Очень крупные неприятности — я поняла это, как только увидела вошедшего в вагон мужчину. Габариты нового попутчика потрясали воображение, но добродушным этого толстяка назвать было нельзя — недоброе выражение глаз выдавало его мысли. Цепкий взгляд скользнул по лицам пассажиров, остановился на нас с Сестрой. Гигант неторопливо двинулся к нам:

— Ваши проездные документы.

Нина с невозмутимым видом протянула контролеру билеты. Он долго и внимательно их рассматривал, а потом заявил, что они фальшивые.