Большая книга ужасов – 58 (сборник)

Поймав момент, Лена дернулась в сторону, выскользнула из крошащихся рук и бросилась к первым же кустам. В голове сидела одна мысль – бежать, бежать, скорее бежать. Найти ту, другую, свести этих двух ненормальных вместе, и пускай они между собой сами разбираются.

Ее пробежка по лагерю не осталась незамеченной. Как только она вылетела на спортивную площадку и миновала флагшток, ее перехватила Гусева.

– Ленок, куда мчишься? – спросила она, обмахиваясь мокрым полотенцем. – Чего на речке не была? Тебя Наташка обыскалась.

– Отстань. – Лена попыталась обойти Маринку стороной. – Мне надо…

– По мальчикам пошла, – как обычно, съязвила Гусева, растопыренными руками загораживая Лене дорогу. – Между прочим, Кубинов сегодня какой-то задумчивый. Что ты ему сказала?

– Чего ты ко мне со своим Кубиновым привязалась? Не нужен он мне!

– А раз не нужен, то не забудь, что на дискотеку ты сегодня не идешь. Мы духов вызываем.

– Без меня вызывайте. Некогда мне!

– Чего это некогда? – Гусева перекинула полотенце через плечо и воинственно уперла руки в бока.

Лена уже собралась ответить, но тут за спиной Гусевой воздух стал сгущаться, в белесом тумане появились знакомые черты.

– Не поворачивайся, – прошептала Лена, чувствуя, как у нее начало бешено колотиться сердце. Она секунду поколебалась, соображая, что бы такого сказать Маринке, чтобы она не посмотрела на барабанщицу, и не нашла ничего умнее, как со всего размаху врезать ей по плечу, развернуться и побежать.

Какое-то время Гусева стояла, бессмысленно тараща глаза.

– Ах, ты так? – выдохнула она. – Стой, ненормальная!

Ленка услышала за собой тяжелый Маринкин топот. Она прибавила скорости, но земля стала уходить у нее из-под ног. Ее резко дернули в сторону и вверх, и она поняла, что летит. Дыхание перехватило, живот скрутило от страха. Талию медленно обвила белая рука, заканчивающаяся корявой железякой.

Внизу пробежала Гусева, проплыл административный корпус, спортивная площадка, флагшток с вяло болтающимся на слабом ветерке полотнищем, мелькнула река. Лене стало не хватать воздуха. Гипсовая рука больно сдавила ребра. Голова закружилась. Хватка стала еще сильнее. И уже теряя сознание, она увидела, что земля начала резко приближаться. Лена выставила руки, хотя и так было понятно, что удар этим не смягчить. Ладони впечатались в землю, Лена покатилась по траве, врезалась в белый постамент.

– Значит, это ты? – не разжимая навеки запечатанных губ, произнесла статуя.

У Лены все плыло перед глазами, земля никак не хотела останавливаться, кусты двоились и троились, в голове стояла звенящая пустота, а к горлу подкатывала тошнота.

– Она выбрала тебя, – глаза статуи оказались перед Лениным лицом. – Замечательно! Теперь ты отсюда никуда не уйдешь. Останешься здесь вместе со всеми.

Барабанщица сделала еле заметное движение, Ленины руки стали тяжелыми, как камень. Тяжесть стала подниматься вверх, холодными мурашками добралась до подмышек, сковала горло, побежала по всему телу.

– Кто ты? – прошептала Лена. Сдавленным легким опять стало не хватать воздуха.

– Я – твой страх. – Вокруг статуи стали собираться ребята, среди них Лена узнала Васильева. – Извечный страх всего непонятного и неизвестного. Вы постоянно чего-нибудь боитесь: наказаний, контрольных, тяжелых заданий. А еще неизвестности, того, что скрывается в темноте, поджидает под кроватью, затаилось в платяном шкафу. Вы боитесь собственных сказок. Придумываете ерунду, а потом боитесь. Я страх всех детей, которые когда-либо были здесь. Они боялись, сами не зная чего, и появилась я. Знаешь, что такое смерть?

Лена не могла пошевелить ни ногами, ни руками, губы ее не слушались. Она могла только часто дышать и моргать глазами.

– Смерть – это избавление от страха. Таня это поняла, поэтому и захотела себе отряд бесстрашных. Я забираю никому не нужную эмоцию себе, и человек становится нормальным. Вот как они. – Статуя махнула рукой, но Ленина голова не поворачивалась. – В тебе очень много страха. Я чувствую его. Но взять не могу! – Глаза барабанщицы стали еще темнее. – Она не отдает мне тебя! Впрочем, – голос ее стал мягче, – правильно делает. С тобой слишком быстро игра закончится. Она все правильно рассчитала. – Статуя выпрямилась. – Правда, есть еще эти пацаны… Ну, с одним все ясно, а вот со вторым… Ничего, с ними тоже скоро разберемся. Кажется, их заперли в изоляторе?

На этих словах Лена попыталась вырваться из свинцовых объятий – безрезультатно.

– Посиди здесь, тебе не будет грустно. – Статуя удалялась. – Тут есть с кем общаться.

Она шагнула в сторону и исчезла. Перед Леной остались полупрозрачные фигуры ребят. Они стали ходить перед ней ровными рядами под еле слышную барабанную дробь, приближаться, заглядывать в лицо противными водянистыми глазами. А потом все исчезли, остался один Васильев.

От навалившегося ужаса у Лены закружилась голова. Она несколько раз моргнула. Потом еще моргнула.

Происходило что-то странное.