Большая книга ужасов – 83

Марта рванула обратно в баню, увлекая за собой Тришкина. Тот повалился на кучу тряпья.

– Чего это они? – прошептала Марта.

– Нас ищут. – Тимофей удобней перехватил Славку, продолжавшего невозмутимо спать.

– А чего так поздно-то? Мы уже сколько здесь ходим?

Тришкин тянул шею, пытаясь осторожно выглянуть на улицу.

– Где ходим? – пробормотал он.

– Да черт-те где ходим, – согласилась Марта. Что-то ее смущало. Вот так сразу и стало смущать. А! То, что их в упор не видели. – Бабка-то твоя слепая?

– Почему? – Тришкин оставил Славика на лавке и полез к выходу. – Нормально видела.

– А чего меня не заметила?

Марта на четвереньках подобралась к дверному проему, выглянула.

Дядь Коля с бабой Аришей так и стояли на берегу ручья, который от радости, что столько людей вокруг него, опять поджурчивал. За деревьями мелькала еще одна бабка. Это была не отважившаяся спуститься Матвевна. Все были на виду, но Марту никто не видел. За два дня переживаний она схуднула так, что теперь может прятаться за удочкой?

Тришкин выбрался следом, встал рядом, почесал затылок. Громко почесал. Марта подобрала палку и бросила.

Дядя Коля повернулся в противоположную сторону от той, куда палка улетела.

– Вроде ходит кто, – пробормотал он.

– Если «вроде», то тут постоянно кто-то ходит, – проворчала баба Ариша. – Упустили мы их.

– Да как же упустили? Вот только что перед нами шли.

– Они нас не видят, – прошептала Марта. – Прикольно.

Подумала, что неплохо было бы это качество сохранить и распространить на учителей в школе. И еще немного на маму.

Ручей как-то особенно призывно зажурчал, словно пытался напомнить, что сейчас лето и самое время снова искупаться.

– Между нами ручей, – прошептала Марта. – А не должен быть.

– Да? А куда ему деваться? Высохнуть?

Марта посмотрела на Тришкина. Он был лохмат и немного придавлен. Встреча с дверью все еще сказывалась. В какой момент все пошло не так? В какой момент она оказалась именно с Тришкиным в этом очень странном месте. Вот мать говорит, что мечты сбываются, но она же о таком не мечтала. Она мечтала о солнце, свете и новом браслетике. А выдали почему-то Тришкина и баню.

– Ручей должен быть с другой стороны бани. Мы его переходили.

А Марта – так два раза.

– Когда? – продолжал тупить Тришкин. Может, его не только дверью придавило? Может, его еще кирпичом стукнуло?

– Куда ручей течет?

Фей подумал. Мыслительный процесс был написан на его лице. Он там в своей голове прямо карту чертил. И немного перечерчивал.

– К озеру, – наконец определился он и показал: – То есть туда.

Марта проследила за рукой Тимофея, кивнула. Хашезеро, может быть, там, и туда, может быть, что-то и течет. Она сорвала цветок иван-чая и бросила в воду. Мгновение цветок покрутился на месте и поплыл против течения.

– А там у нас что? – спросила Марта.

Ручей имел ширину метр. Хорошо, два – Марта была не сильна в измерениях на глаз. Но даже если три, то как ее может не видеть человек, стоящий на другом берегу этого самого ручья? А значит, что-то с самим ручьем. Он как будто ненастоящий. Может быть, там, на той стороне он и течет к Хашезеру. Но их не видят именно потому, что ручей с ее стороны течет в другую сторону. Две действительности зеркалятся, поэтому смотрят они с дядь Колей не друг на друга, а в одну сторону. Только у дяди Коли за ручьем действительность, а у нее и тут и там отражение. В которое они провалились, как только пересекли какую-то границу. А пересекли они ее потому, что были с подменышем. И пересекли они ее при помощи мышей. Теперь им надо просто вернуться обратно, из этого мира в свой. Ерунда, раз плюнуть. Осталось только выяснить, в какую сторону плевать.

Тришкин посмотрел на деревья.

– Там Онежское озеро.

– Это до которого четыре километра и еще четыре?

Фей не ответил, а стал смотреть через ручей. До него наконец дошло, что тут что-то не так.

А Марта представила, как хорошо сейчас на Онежском озере. Кораблики плывут, полные веселых беззаботных людей. Они съездят в Кижи, Сортавалу и еще куда-нибудь съездят. Они позавтракают, пообедают, посмеются.

– Как хочешь, а это леший их утащил, – произнесла баба Ариша, все тем же черепашьим шагом отступая назад. – Помог-таки чертяка. Нечего тут стоять. Пошли.

И она пошла, щупая перед собой землю ногой. Дядя Коля сокрушенно покачал головой, соглашаясь с какими-то своими мыслями, и направился следом. Марта слышала, как шуршит трава, как треснул сучок под ногой, видела, как покачивается ветка потревоженного куста. Как будто в кино попала – картинку видела и слышала, но войти в нее не могла.

– А где это у нас в деревне изба боком? – спросила Марта.

Тришкин тоже смотрел на ушедших и, видимо, в его голове тоже происходила какая-то работа, ответил он не сразу.

– У дяди Коли два дома. Один старый. Лет сто ему. Одна стена здорово поехала. Там уже давно жить нельзя. Он новый построил.

Марта присела, захватила горсть прошлогодних листьев и бросила. Листья устремились следом за цветком. Теория, что противофаза работает только на иван-чай, не сработала.