Большая книга ужасов – 86

– Вот теперь приехали, – объявил шофёр. – Сильно не хулиганьте, молодёжь.

– Не дадут, – заверила Алиса, кивая на второе такси: оно остановилось прямо за нами, и оттуда выгружался дед.

– А я что говорил! – обрадовался шофёр непонятно чему. – Больше здесь никто и не сдаёт.

– Не сдаёт, – дед впервые подал голос.

Слышать это было так же странно, как если бы заговорил этот дом или портрет Льва Толстого в кабинете литературы. И голос был именно такой. Непохожий на человеческий, с какими-то деревянными нотками, даже как будто с акцентом. Гарик уставился на старика открыв рот, он тоже не ожидал такого поворота:

– Здрасте! Это вы дождь прогнали? А такси тоже вызвали заклинанием?

– Ещё каким! – подал голос шофёр дедовой машины.

Старик улыбнулся (надо же, портрет Толстого тоже умеет улыбаться) и проскрипел:

– Много будешь знать – скоро состаришься. Идёмте в дом.

Алиса хрюкнула и полезла в багажник за рюкзаками. Я, кряхтя как старая бабка, нацепила свой. Гарик не стал тратить время, побежал к калитке налегке, оставив нам свой рюкзачок, пришлось тащить. Эти три шага до калитки оказались самыми тяжёлыми во всём пути, я еле волокла рюкзак и думала, что он наверняка пропитался дождевой водой: не был же таким тяжёлым!

За калиткой была аккуратная песчаная дорожка, которая, раздваиваясь, вела к разным входам в один дом: одна – в голубую половину, другая – в красную. Старик повёл нас к голубой половине, пошарил под козырьком и достал ключи.

– Ну правда! – не унимался Гарик.

– Кривда, – не сдавался старик, отпирая дверь.

Под окнами цвёл огромный розовый куст, рядом торчали какие-то скромные ноготки, за домом виднелась ботва в огороде – в общем, дом как дом, если не считать, что он какой-то располовиненный.

Старик пропустил нас вперёд:

– Осваивайтесь! – Он сунул ключ Алисе. – Если что – я в соседней половине. А вечером в лес пойду. – Он бесшумно спустился с крыльца, как может только нарисованный давно умерший, и завозился с ключами у второй половины дома.

* * *

Я рухнула на стул в прихожей, освободилась от рюкзака, скинула кроссовки.

Комната была всего одна, плавно переходящая в кухню, зато разграниченная посередине огромной нитяной занавеской. В шаге от меня в прихожей угадывалась дверь туалета, куда тут же рванул Гарик. А когда он спустил воду совсем по-городскому, я приободрилась: жить можно!

Я стянула мокрые носки. Ещё немножко – и я найду в себе силы осуществить свои мечты: переодеться и нажарить шашлыка. Ещё чуть-чуть и ещё чуть-чуть…

Глава II

Гарик, конечно, увязался со мной в магазин. Алиса не возражала, а меня особо не спрашивали.

Продавщица с голубыми тенями в ярко-синем фартучке бегала туда-сюда, собирая продукты под диктовку бойкой старушки:

– Яйца, крупные, – продавщица бежала вправо, где была полка с яйцами, – гречка, – продавщица бежала влево, к полке с крупами. Бантик на её фартуке смешно трепыхался в такт шагам. Ещё она прихрамывала. Не как когда подвернёшь ногу, а как-то так, что сразу видно: это давно и навсегда. – Маслице… Да не то, растительное! – и продавщица послушно сменила курс.

За старушкой была очередь, человека два, мы с Гариком встали, и на нас тут же обратили внимание. Наверное, сюда не каждый день приезжают дачники, а местные друг друга давно знают.

– Это кто ж такой к нам приехал? – женщина чуть постарше моих родителей, с дурацкой авоськой. Она заметила Гарика и решила, что ему ещё меньше лет, чем есть, – иначе чего бы ей с ним разговаривать как с младенцем? Я приготовилась одёргивать Гарика: сейчас как ляпнет что-нибудь вызывающе взрослое… Я бы обязательно ляпнула!

– Я Гарик, снимаю тут дачу с сестрой Алиской, это Таня, Алискина подруга. Она поехала с нами, потому что её из-за чумы в Грецию не пускают!

Очередь и продавщица синхронно обернулись на меня. Я представила, что у меня в кармане зелье невидимости, что я его достаю, быстро выпиваю – и вот меня не видно, и эти уже пялятся сквозь меня, поэтому у них такие страшные лица: был человек – нет человека, вот они и удивились… А вовсе не потому, что Гарик опять ляпнул глупость, а краснею я, не-не-не… Всё-таки Алиса человек с железной волей. Я только вышла в магазин с её братом – и мне уже хочется его убить. А она с ним живёт вот уже лет семь.

У продавщицы над головой висело расписание электричек и механические часы. Секундная стрелка шумно двигалась, щелчками отсчитывая время паузы…Авоська засмеялась, и остальные вместе с ней. Только тогда я обрела дар речи:

– Пандемия, границы закрыты.

Продавщица как будто выдохнула и продолжила свои гонки по магазину.

– А я тётя Надя, местный врач, – представилась Авоська. – Моя поликлиника, зелёная, прямо напротив Саныча. Знаешь, где это?

– Так мы у него и снимаем! – радостно завопил Гарик.

– Ну и отлично. Если что – сразу беги ко мне.

Я, конечно, понимала, что местного врача просто тревожит эта вся «чума», да и вообще: мало ли что с ребёнком может случиться на отдыхе вдали от компьютера. Но всё равно было как-то неуютно от таких приглашений. Гарику тоже:

– А что «если что»? Если, например, зомбиапокалипсис?