Большая книга восточной мудрости

Учитель отправился в царство Вэй. Жень-сю правил повозкой. Учитель сказал:

– Как много здесь народу!

Жань спросил:

– Когда так много народу, то что еще следует сделать?

– Обогатить его, – отвечал Учитель.

Жань-сю снова спросил:

– А когда он разбогатеет, то что еще можно бы сделать для него?

– Научить его, – отвечал Учитель.

Учитель сказал:

– Если бы добрые люди управляли государством сто лет, то тогда возможно было бы победить жестоких и не совершать казни.

Дин-гун спросил:

– Возможно ли одним словом возвысить (достичь процветания) государство?

Конфуций отвечал:

– От одного слова нельзя ожидать таких результатов. Народная пословица говорит: «Быть правителем трудно, но нелегко быть и сановником». Если правитель понимает, как трудно его управление, то разве нельзя надеяться одним словом достичь возвышения (процветания) государства?

Если сам правитель прям, то народ без приказаний будет исполнять, что нужно.

Тогда Дин-гун вновь спросил:

– А бывало ли, чтобы одно слово губило государство?

Конфуций ответил:

– От одного слова нельзя ожидать этого. Народная пословица говорит: «Я не радуюсь быть правителем, потому что словам его только поддакивают и никто не противоречит ему». Если слова его хороши и им не противоречат, разве это не хорошо? Если же они не хороши и им не противоречат, не близко ли это к тому, что одно слово губит государство?

Шэ-гун спросил о том, как управлять.

Учитель ответил:

– Надо добиться такого правления, чтобы окружающие (близкие) были довольны, а те, кто издалека, стремились прийти к тебе.

Цзы-ся, сделавшись главой города Цзюй-фу, спросил о том, как управлять.

Учитель ответил:

– Не торопись и не гонись за малыми выгодами. Будешь торопиться – не достигнешь цели. Будешь гоняться за малыми выгодами – упустишь большое дело.

Учитель сказал:

– Цзан-у-чжун, владея местом Фан, просил луского князя о назначении ему преемника. Хотя и говорят, что он не вымогал этого у своего государя, я не верю этому!

Цзы-гун сказал:

– Мне кажется, что Гуань-чжун не гуманист. Когда Хуань-гун умертвил своего брата княжича Цзю, то он не только не мог умереть вместе с ним, но еще сделался министром у убийцы его.

На это Учитель заметил:

– Гуань-чжун в качестве министра Хуань-гуна поставил его во главе удельных князей, объединил и упорядочил всю Поднебесную. Народ до сих пор пользуется его благодеяниями. Если бы не Гуань-чжун, мы ходили бы с распущенными волосами и запахивали левую полу (то есть были бы варварами). Разве можно требовать от него щепетильности простых мужиков и баб, умерщвляющих себя в канавах и рвах в полной неизвестности?

Речь идет об истории, когда Хуань-гун убил своего брата Гунцзы Цзю. Первый наставник и советник Гунцзы Цзю покончил с собой, отказавшись служить новому господину. Другой же наставник, Гуань-чжун, остался жив и даже не покинул службу, как то предписывали традиции. Конфуций видит заслугу Гуань-чжуна в том, что он помог Хуань-гуну восстановить процветание в царстве.

Учитель отзывался о правителе царства Вэй Лине как о человеке беспутном. Кан-цзы на это спросил:

– Если он так беспутен, то почему он не потерял трон?

Конфуций ответил:

– У него Чжун Шу-юй управляет иностранными делами, Чжу-то – жертвенными, Ван Сун-цзя – военными. При таких советниках как же он может потерять трон?

Правитель царства Вэй Лин-гун процарствовал 42 года (534–493 гг. до н. э.) и отличался беспутством и неправедным поведением. Но его достойные чиновники сумели сохранить его правление – здесь Конфуций выделяет роль добродетельных служивых мужей, которые даже при недобром правителе могут исправить положение.

Конфуций сказал:

– Люди умные и нравственные удаляются от мира, в котором царит беззаконие. Другие удаляются из государства, объятого смутой, в государство, наслаждающееся покоем. Одни удаляются от небрежного обращения (при упадке вежливости); а другие удаляются из-за слов государя (оскорбительных, конечно).

Конфуций добавил:

– Удалившихся таким образом было 7 человек.

Цзы-чжан спросил:

– В «Шу-цзине» («Каноне песнопений») сказано, что Гао-цзун пребывал в трауре три года и не говорил, – что это значит?

На это Учитель ответил: