Большая маленькая ложь

Мадлен была поглощена увлекательным разговором с родителями ученика второго класса о ремонте ванной комнаты. Ей очень нравились эти люди, но она понимала, что по глупости успела сильно утомить мужа, когда они с его женой долго обсуждали выигрышные фасоны платьев с запáхом, и теперь ей приходилось выслушивать бедного мужчину.

Проблема состояла в том, что ей абсолютно нечего было сказать по поводу ремонта ванной. И хотя она согласилась, что ужасно, когда не хватает трех плиток кафеля, но надеялась, что в конечном итоге все уладится и она встретится на террасе с Селестой и Джейн, которые смеялись вместе с Бонни и Натаном, что было недопустимо. Ведь Селеста и Джейн – ее подруги.

Она огляделась по сторонам в поисках кого-нибудь, кто мог ее заменить, и ухватилась за Саманту. Ее муж – водопроводчик, и Саманту наверняка заинтересует тема ремонта ванной.

– Тебе стоит услышать эту историю! – воскликнула она. – Представляешь? У них, гм, немного не хватило кафеля!

– О нет! У нас случилось то же самое! – откликнулась Саманта.

Бинго! Мадлен оставила Саманту, которая внимательно прислушивалась к разговору, с нетерпением ожидая своей очереди поведать собственную драматичную историю ремонта ванной. Боже правый! Для нее оставалось тайной, как можно считать эту тему более интересной, чем платья с запáхом.

Пробираясь через толпу, Мадлен прошла мимо группы из четырех Модных Стрижек, сбившихся в тесную кучку и, очевидно, передающих друг другу какие-то скандальные сплетни. Она остановилась и прислушалась.

– Французская няня! Эта смешная девчонка!

– Рената не уволила ее?

– Да, уволила, поскольку совершенно позабыла о том, что Амабеллу запугивал этот парнишка Зигги.

– Кстати, а как дела с ходатайством?

– В понедельник мы собираемся представить его миссис Липман.

– Видели сегодня эту мамашу? Она постриглась. Порхает вокруг, словно ей и дела ни до чего нет. Если бы мой ребенок был задирой, уж я бы наверняка не стала показываться в обществе. Я сидела бы дома с ребенком, которому явно не хватает внимания.

– Хорошей взбучки ему не хватает, вот чего.

– Я слышала, вчера она привела его в школу со вшами.

– Я в шоке оттого, что школа терпит все это так долго. В наше время, когда так много информации о запугивании детей…

– Верно, верно, но суть в том, что у няни Ренаты роман с Джефом!

– Зачем ей понадобилось бы заводить роман с Джефом?

– Я знаю, это действительно так.

Мадлен рассвирепела из-за Джейн и, как это ни странно, из-за Ренаты тоже, несмотря на то что Рената одобрила ходатайство.

– Вы ужасные люди, – громко сказала она. Модные Стрижки подняли головы. Их глаза и рты округлились от удивления. – Вы ужасные, ужасные люди.

Не дожидаясь их реакции, Мадлен пошла дальше. Отодвигая дверь на балкон, она заметила за спиной Ренату.

– Хочу немного подышать, – сказала Рената. – В зале становится душно.

– Да, – согласилась Мадлен. – Похоже, дождь прекращается. – (Они вместе вышли на вечерний воздух.) – Между прочим, я связалась со своей страховой компанией. По поводу машины.

Рената поморщилась:

– Извини, что вчера я устроила скандал.

– А ты извини, что въехала в тебя. В тот момент я орала на Абигейл.

– Я напугалась, – сказала Рената. – А когда я пугаюсь, то набрасываюсь на людей. Вот такой изъян характера.

Они подошли к группе людей, стоящих у перил.

– Правда? – спросила Мадлен. – Как это ужасно для тебя. Вот у меня характер очень спокойный.

Рената фыркнула.

– Мэдди! – заговорил Натан. – Не видел тебя сегодня. Как твои дела? Я слышал, моя жена облила тебя коктейлем.

Наверное, он тоже слегка нетрезв, подумала Мадлен. Обычно при ней он не называл Бонни «моя жена».

– К счастью, этот розовый коктейль подошел к моему платью, – сказала Мадлен.

– Мы празднуем счастливое завершение маленькой драмы нашей дочери, – произнес Натан. – За здоровье Ларри Фицджеральда из Южной Дакоты, ура! – И он поднял бокал.

– Ммм, – промычала Мадлен, глядя на Селесту. – Мне почему-то кажется, что Ларри Фицджеральд живет гораздо ближе, чем мы думаем.

– А? О чем это ты? – удивился Натан.

– Ты имеешь в виду веб-сайт Абигейл? – поинтересовалась Селеста. – Она закрыла его?

Ее манера говорить безупречна, подумала Мадлен, и это ее выдает. Чаще всего у Селесты бывает смущенный вид, как будто она что-то скрывает. А сейчас она была совершенно невозмутимой и спокойной, глядя Мадлен прямо в глаза. Когда люди лгут, они в основном избегают смотреть в глаза. Селеста, когда лгала, не отводила взгляда.

– Ты и есть Ларри Фицджеральд из Южной Дакоты, правда? – спросила Мадлен у Селесты. – Я знала! Ну, наверняка не знала, но догадывалась. Слишком все гладко получилось.

– Не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь, – невозмутимо произнесла Селеста.

Натан повернулся к Селесте:

– Вы пожертвовали «Эмнести» сто тысяч долларов? Чтобы помочь нам? Боже мой!

– Право, не надо было этого делать, – сказала Мадлен. – Как мы сможем отплатить тебе?

– Боже правый, о чем это вы все? – спросила Рената.