Большая медведица смотрит на город

— О господи! — сказала мама. — Да у меня и в мыслях не было их обидеть. Объясни им, Бориска, пусть они простят меня.

— Значит, мы по-настоящему дорогие гости для вас? — недоверчиво спросила Сорока.

— Ну, конечно! — ответила мама, обрадованная тем, что поняла вопрос.

Бук и Сорока переглянулись. Потом заняли свои места на столе.

Бук развязал мешочек с кедровыми орехами, а Сорока принялась склевывать с тарелки жареную рыбу.

Через несколько минут она уже развеселилась и сказала маме:

— Вкусно, очень вкусно приготовлено. Ваша рыба намного сочнее и ароматнее тех пескарей, которрых я находила на речном берегу и сама себе приготавливала.

— Дай-ка попробовать, — попросил Бук.

Он откусил маленький кусочек, не торопясь пожевал его, проглотил.

— Действительно, — подтвердил он, — вкуснее такой рыбы редко что бывает.

Бориска засмеялся. Улыбнулись и мама с папой. Всем стало ясно, что обида забыта.

— Положить тебе рыбы? — спросила мама.

— Нет, нет, — загородился лапкой Бук. — Орехи все-таки вкуснее самой замечательной рыбы…

— Слушай, Бориска, — сказал папа, — может, тебе нужна моя помощь для спасения Машеньки?

— Да, — подумав, ответил Бориска. — Нам понадобится твоя помощь. Сегодня я понял это. Только я еще не знаю, какой она должна быть. Как только пойму — сразу скажу.

— …Тебе здорово попало, — пожалела Бориску Сорока, когда после ужина друзья остались одни. — Как папа взял тебя за ухо, я сразу поняла, что тебе ого-го как попадет! Но мы с Буком не виноваты. Твой папа подошел к полке за какой-то книгой и сам увидел часы. Ты плохо их спрятал.

— Да, — сказал Бук, — так и было. Ты очень плохо спрятал часы. Стоило взять с полки книгу, и они оказались на виду.

— Лучше бы я их вовсе не прятал! — с досадой сказал Бориска.

Робот Флакс меняет имя

На улице было еще довольно светло, когда Сорока попросила:

— Открой-ка мне, Бориска, окно. Я слетаю в гости к голубям.

Как только Сороке показалось, что крыло уже поправилось, ей захотелось полетать, пошнырять на улице.

Она вспорхнула с подоконника и легко перелетела на крышу соседнего дома.

— Как хорошо стало без сорочьей трескотни, — заметил Бук. — Пока она летает, почитай мне книжку про птиц, я вижу ее на твоей полке.

— Ты хочешь побольше узнать о Сороке? — спросил Бориска, достав книжку.

— О Сороке я и так знаю больше, чем надо, — сказал Бук. — Я даже знал ее бабушку. Она была такой старой, что издали уже не могла отличить березу от сосны. И такой глухой, что надо было три раза крикнуть, чтобы она один раз поняла. Когда над лесом пролетал самолет, Сорокина бабушка поднимала голову и говорила: «Кажись, моя внучка летит. Ишь, баловница, на какую высоту забралась!» Вот что я знаю. Про это нигде не написано. Ты лучше раскрой книжку на середине. О какой птице там будет, о той и прочти.

Бориска раскрыл книжку.

— Тебе повезло, — заметил он, — о такой птице ты, наверное, ничего не знаешь. Ее зовут Оляпкой.

— Странное имя, — сказал Бук. — Действительно, с такой птицей я никогда не был знаком. А что она умеет делать?

— Вот слушай, как здесь написано: «Оляпка живет на берегах речек, которые не замерзают. Она ловит в воде личинок разных насекомых и мелких рыбок. А если Оляпку пугают, она иногда кидается с места в воду, как лягушка. Подводой она может пробыть десять-пятнадцать секунд». Здорово?

— Я тоже могу десять-пятнадцать секунд просидеть под водой, если меня напугать, — сказал Бук. — Хотя, признаться, это не доставляет удовольствия, потому что вода наливается в уши и попадает в нос. Но я запомню эту птицу. Как только мне представится случай, я обязательно познакомлюсь с ней…

— Ха! — вскрикнула прилетевшая Сорока. — Они читают книжку. Стоило мне отлучиться на несколько минут, как они, вместо того, чтобы заняться делом, читают спокойно книжку. А кто, я вас спрашиваю, станет ломать голову над планом спасения Машеньки?

— Мы ждали, — сказал Бориска. — Не могли же мы совещаться без тебя.

— Как живут голуби? — спросил Бук. — Наговорилась ты с ними?

— Да ну их! — махнула крылом Сорока. — Они все воркуют. Сидят на крыше и воркуют. Мне надоело с ними. Давай, Бориска, рисуй план…

Бориска долго пыхтел и ерзал на стуле, стараясь нарисовать понятнее и красивее. Наконец, он закончил работу и друзья склонились над планом.

— Вот, — сказал Бориска, — здесь нарисовано все, что нам нужно: дом Ёкалы-Мокалы, сарай, где сидит Машенька, забор, пустырь, дорога, поле и, наконец, лес.

Значит, во-первых: кто-то должен пробраться к Машеньке в сарай и освободить ее от цепей. Потом надо тихонько открыть дверь сарая и отвлечь собаку. И еще — самое главное: надо убежать так, чтобы Машеньку не нашли потом в лесу.

— Я возьму напильник и перепилю им все цепи, — сказал Бук. — А вообще-то Машенька и сама перепилит их, надо только передать ей напильник.

— А я, — сказала Сорока, — замечу место, куда Ёкало-Мокало прячет ключ от сарая, и утащу его.

— Это легко сделать, — сказал Бук. — Я видел, что Ёкало-Мокало вешает ключ от сарая на гвоздь около двери дома.

— Урра! — крикнула Сорока. — Мы — да не справимся!