Болшая охота

65. Белый медведь отличный охотник и рыболов. Если ему не удаётся убить тюленя на берегу или на льдине, он ныряет за ним под лёд. А если промахнётся, ловит рыбу. Белая шкура полярного мишки, как маскхалат лыжника, делает его совершенно незаметным среди снега и ледяных глыб. Только кончик носа у него чёрный. Но мишка это прекрасно знает, и, когда подкрадывается к добыче, опускает нос вниз или прикрывает лапой. В поисках пищи белые медведи иногда доходят по льдинам до самого Северного полюса. Охотиться на них запрещено — не так уж много теперь их осталось.

66. У животных, которые живут в умеренном климате, зимний мех длиннее и гуще летнего. Оно и понятно — летом тепло, зимой холодно. Нужно приспосабливаться. И вот весной у большинства наших животных наступает линька — они сбрасывают лишнюю шерсть. А осенью, ближе к зиме, мех у них снова нарастает — густой и пышный. Поэтому охотиться на пушного зверя нужно зимой.Самые ценные пушные звери наших лесов — соболя, бобры, куницы, горностаи, норки, черно-бурые лисы…

67. Над волнами северных морей и Ледовитого океана высятся скалистые, обрывистые острова. Большую часть года на этих островах — снег и лёд. Но летом каменистые утёсы делаются словно живыми от покрывающих их скопищ морских птиц. И в небе их — как в сумерках мошкары над болотом. Они прилетают сюда выводить птенцов, когда наступает полярная весна. Прилетают сотни тысяч, а улетают миллионы. Чайки, чистики, кайры и другие морские птицы чувствуют себя здесь в полной безопасности. Несметные скопища этих птиц называются птичьими базарами… Но приближается осень, и базар закрывается — сеанс окончен. Стая за стаей снимаются со скал и улетают зимовать на юг. А над опустевшими утёсами гуляет холодный ветер, кружит перья и сбрасывает в море яичную скорлупу. Запах помёта и гниющей рыбы постепенно развеивается. Дожди довершают уборку. Неприступные скалы покрываются снегом и льдом на долгую полярную ночь — до следующей весны…

Самые большие птичьи базары бывают на островах Новой Земли, которые протянулись далеко за полярный круг, между Баренцевым и Карским морями.

68. Были в кино, смотрели про перелётных птиц. Называется «Дорогой предков»… Почему наши перелётные птицы два раза в год собираются стаями и пускаются в путь? Зачем каждую весну они летят на север выводить птенцов, а осенью, как на курорт, — в тёплые страны? Почему бы им сразу не выводить птенцов на юге?

Дикие утки летят цепочкой. Журавли — клином. Мелкая птаха — всем скопом. Они летят над островами и континентами, над морями и океанами — всегда по одной дороге, в одни и те же места. Облака застилают небо, дожди бьют по крыльям, встречный ветер затрудняет полёт, ураганы подхватывают всю стаю и уносят на тысячи километров в сторону. А они возвращаются на прежний курс, и те, которые не погибли, обязательно достигают места, куда стремились. Но проходит совсем немного времени и нужно в обратный путь! Что их гонит?

Учёные отвечают: это древний, первобытный инстинкт, который возник, когда менялся климат Земли. Наступление холодов и нехватка корма погнали их предков с севера на юг — туда, где было тепло… Перелётный инстинкт возник на основе ещё более древнего инстинкта, того, который заставляет почти каждую птицу стремиться домой — к месту, где она вылупилась на свет.

Но тут возникает новый вопрос: «Как птицы находят дорогу?»

Ласточки, стрижи, журавли, гуси — летят днём. Утки, перепела, славки — путешествуют ночью. А золотая ржанка, которая гнездует в тундрах Сибири и Аляски, летит без отдыха и днём и ночью, 35-40 часов подряд, через Тихий Океан на Гавайские острова. И бекасы из Японии летят в Австралию. 5000 километров над океаном — единым махом!

Но всех отчаяннее полярная крачка. Когда в Арктике кончается лето, она срывается. Угадайте куда? Думаете, в дельту Волги, где зимуют очень многие птицы? Или в Африку? Нет, в Антарктиду! Хотя эти крачки и отдыхают по дороге, но за три месяца успевают отмахать 30000 километров! К тому времени, как в Антарктиде наступает лето, они уже там. Поживут на скалах ледяного континента дней 90 и снова в обратный путь, чтобы поспеть к лету в Арктику. Так и мотаются всю жизнь — от полюса к полюсу, как заводные, по 60 000 километров в год!

У разных стай свои собственные всегда одинаковые маршруты. И молодые птицы, даже те, которые отправляются в путь отдельно от старых, например, скворцы и кукушки, никогда не сбиваются. Как же они узнают дорогу?