Большая охота на акул

Но, по моим меркам, та история про Хамфри и Вегас была не слишком интересной. Ценного в ней было только то, что она резко контрастировала с невероятной скукой на поверхности кампании. Важное или нет, но наконец что-то новенькое: полночные полеты в Вегас, деньги мафии, откачиваемые из казино для оплаты телерекламы Губерта; шпионы, курьеры, контршпионаж; загадочные телефонные звонки из автомата в аэропорту… Вот оно темное дно крупной национальной политики. Сомнений нет, история бесполезная, но гораздо лучше, чем садиться в чертов автобус для прессы, чтобы тебя тащили в какой-то торговый центр в Гардене смотреть, как Магковерн два часа пожимает руки пухлым домохозяйкам.

* * *

К несчастью, все, что я действительно знал про «дело», которое про себя начал называть U-13, сводилось К общим очертаниям и достаточному числу ключевых фактов, чтобы убедить Манкевича, что я достаточно безответственен, чтобы взять и написать как есть. На тот момент я знал – или думал, что знаю, лишь что кто-то очень близкий к самым верхам кампании Хамфри в тайне договорился полететь ночью в Вегас, чтобы забрать большую сумку денег у неизвестных лиц, предположительно темных дельцов, и что менеджеры Хамфри пустят эти деньги на финансирование его очередного одиннадцатичасового блицкрига.

Даже тогда, за неделю до голосования, считалось, что он на десять, а может, и больше пунктов отстает от Макговерна. А поскольку средние расходы на СМИ для каждого кандидата на первичных в Калифорнии составляли приблизительно тридцать тысяч в день, Хамфри понадобится по меньшей мере вдвое больше, чтобы оплатить СМИ-оргию, необходимую для преодоления этого разрыва. Иными словами, пятьсот тысяч баксов наличными.

Люди в Вегасе, по всей очевидности, согласились услужить, потому что самолет уже был зафрахтован и готов к отлету, когда в штаб-квартире Макговерна услышали о нем от лазутчика в высшем эшелоне кампании Хамфри. Имя этого шпиона остается загадкой, во всяком случае не называется в печати, но десяток людей, знающих о его существовании, говорят, что многие месяцы он оказывал неоценимые услуги.

Его функция в U-13 свелась к звонку в штаб-квартиру Макговерна с рассказом о самолете в Вегас. Что произошло дальше, мои источники из вторых и третьих рук наверняка сказать не могли. Официально двух оперативников Макговерна немедленно послали для непрестанного наблюдения за самолетом в следующие трое суток, и кто-то из штаб-квартиры Макговерна позвонил Хамфри и предупредил, мол, мы знаем, что ты затеваешь.

Как бы то ни было, самолет не взлетел, и в последнюю неделю кампании ничего не позволяло предположить, что Хамфри внезапно получил дополнительные суммы, будь то из Вегаса или откуда-то еще.

Вот и все, что я мог сложить о U-13 без помощи кого-то, посвященного в детали, и Манкевич наконец сломался, хотя все время твердил, дескать, ничего толком не знает, просто не хочет, чтобы история появилась в печати до дня выборов, и что если я соглашусь подождать до следующего выпуска, он свяжет меня кое с кем, который расскажет мне все.

– Позвони Майлсу Рубину, – сказал он, – и скажи, что ты от меня. Остальное за ним.

Ладно, согласился я. Я никуда не спешил, поэтому на пару дней оставил историю в покое, пропустив крайний срок сдачи материала, а в субботу начал разыскивать Майлса Рубина, одного из уполномоченных Макговерна в Калифорнии. До того звонка я знал о Рубине лишь то, что несколькими днями раньше он за излишние вопросы вышвырнул из своего кабинета корреспондента вашингтонской Post Дэвида Бордера, а меньше чем через сутки Бордер появился на экране телевизоров как один из трех интервьюеров на первых дебатах Хамфри Макговерна.

Моя собственная встреча с Рубиным закончилась сходным образом. Дозвонившись наконец в пятницу, я объяснил, что меня к нему направил Манкевич, чтобы он поделился подробностями истории U-13. Я начал говорить, мол, мы можем встретиться попозже на пару пива, и он мог бы…

– Вы что, шутите? – прервал он меня. – Как раз эту историю вы никогда не услышите.

– Что?

– Нет смысла даже говорить об этом, – отрезал он и пустился в трехминутный треп на тему фантастической честности и порядочности, характерных для кампании Макговерна от верхов и до самых низов, и почему бы людям вроде меня не тратить побольше времени на написание статей об Истине, Порядочности и Честности, а не выискивать мелочи, которые все равно значения не имеют.

– Господи Иисусе! – пробормотал я.

Зачем спорить? Добиваться от Рубина чего-то кроме напыщенной чепухи и ахинеи – все равно что пытаться украсть мясо у акулы.

– Спасибо, – сказал я и повесил трубку.

* * *

Разыскав вечером Манкевича в комнате прессы, я рассказал ему о случившемся.

Он сказал, мол, не понимает, но завтра поговорит с Майлсом и во всем разберется.

Я не питал оптимизма – я уже пришел к выводу, что U-13 не стоит затраченных усилий. Главной новостью Калифорнии было то, что Макговерн вот-вот будет номинирован в Майами и что Губерт Хамфри при подсчете голосов так пролетит, что из штата его можно будет выносить в резиновом мешке.