Большая Охота Сумрака (СИ)

Все свободное от основных тренировок время напарники посвящали упражнениям. Они уходили в отсек Кошмара — так как он находился «на отшибе», там было меньше вероятности, что их кто-то потревожит — и до потери пульса оттачивали методику «слепого» перемещения. Сумрак надевал маску, отключая все сенсоры, а линзы залепив изолетной, и шел по начерченному Кошмаром витиеватому маршруту, повинуясь звуковым командам. Сперва получалось так себе, особенно, когда они пытались ускорить передвижение. Самец даже «право-лево» иногда путал, не успевая сориентироваться… Затем сам Сумрак предложил немного модифицировать методику, разложив по краям намеченного пути битое стекло. Кошмар обозвал его мазохистом, но на эксперимент согласился, и результат неожиданно порадовал обоих — видимо, привыкший к болевому воздействию как к наказанию за люблю провинность, организм самца так лучше воспринимал информацию и быстрее мобилизовался…

Чем больше проходило времени, тем больший поразительный эффект сын Грозы ощущал от этих странных тренировок. К концу перелета Сумрак с изумлением отметил, что они с напарником стали время от времени разом произносить какие-то слова или думали в один момент об одном и том же. Кошмар на это лишь довольно посмеивался и давал понять, что то ли еще будет.

Наступил долгожданный день отправки. Воинов высаживали на планеты по-разному: имеющие свой транспорт, вылетали до пункта назначения самостоятельно, прочие же отправлялись в одноразовых посадочных капсулах. Сумрак всегда предпочитал пилотировать собственный раздолбанный челнок, не смущаясь возможных сложностей с его маскировкой. Впрочем, на Наваждении его и маскировать-то было не от кого, разумные обитатели на планете отсутствовали, а прочие цивилизации наведывались туда редко, зная, кто облюбовал это место для охоты.

В этот год на Наваждение отправлялись всего двое — Сумрак и Кошмар, остальные воины избрали для своих подвигов иные места. Сын Грозы уже собрался и ожидал напарника в ангаре, до старта оставалось менее двадцати минут. Наконец, появился Кошмар в полном обмундировании — в доспехах и при оружии даже этот нескладный юнец выглядел достаточно внушительно. Сумрак радушно пригласил товарища к себе на борт, дабы тому не пришлось совершать тряскую и жесткую посадку в капсуле. Единственное, что челнок считался одноместным, и Кошмару предстояло просидеть все путешествие в багажном отделении, так как пристегнуться была возможность лишь там, но младший воин был не в претензии — все лучше раскаленного ящика, несущегося сквозь слои атмосферы, где ни развернуться, ни почесаться…

— А что это у тебя тут так самками пахнет? — осведомился Кошмар, влезая на подножку и шумно принюхиваясь через раскрытые фильтры.

— Сам ты самкой пахнешь… — буркнул Сумрак, забираясь следом и действительно невольно чувствуя знакомый волнующий аромат.

— Нет, на сей раз не я, — под маской было не видно выражения лица напарника, но по голосу было понятно, что он сейчас ухмыляется. Сумрак промолчал.

Самки… Челнок реально пропитался ими. Они много времени провели здесь, провожая своего воина на Охоту, так что в смешанном запахе угадывались ноты каждой из них. Тяжелое, почти мужское амбре Прорвы, острый аромат Осени и чуть кисловатый, но приятный, принадлежащий Солнышку. И всеподавляющая сладкая нота Грезы… Да, волна запаха, исходящая от кресла, просто сбивала с ног…

— Нет, я не пойму, ты, что, трахался тут? — беспардонно осведомился из багажника Кошмар.

— Мой челнок — что хочу, то и делаю в нем, — рыкнул Сумрак.

— Правду все-таки говорят, что ты извращенец, — буднично откомментировал младший самец. Старший сделал вид, что не услышал, хотя на ум просилось одно: «Да кто бы говорил!»