Большая Охота Сумрака (СИ)

Он крался через лес, задумчиво пощелкивая себе под нос в такт неспешно текущим в его голове мыслям. Передвигаться по деревьям обычно было эффективнее и быстрее, но местный древостой мало для этого подходил: прямые стволы уходили к небесам, начиная слегка ветвиться лишь ближе к верхушкам, а стояли так тесно, что переползание между ними ничем бы не отличалось от ходьбы. Босые ступни охотника мягко ступали по толстой перине из листьев и коры — на Наваждении можно было не носить защиту, благодаря хорошо развитому слою лесной подстилки, по которой ходить было не только относительно безопасно, но и приятно.

Постепенно на пути стали чаще встречаться замшелые валуны, а растительность, напротив, поредела. Через полчаса Сумрак вышел на почти открытую гористую местность. Скальные образования были невысоки, но вздымались достаточно круто. Кусачки таких мест избегали — им мешали ветра, так что искать их в этом районе было бесполезно. Однако здесь могло найтись неплохое укрытие для самих охотников, а потому самец решил вскарабкаться на среднюю высоту и побродить немного среди камней.

Пещера нашлась неожиданно быстро и оказалась весьма приличной: сухой и достаточной по размеру, чтобы вместить двух взрослых воинов вместе со всеми трофеями. «Нашел укрытие», — отправил Сумрак сообщение напарнику. «Молодец!» — тут же пришло в ответ. Нашел, что ответить… Сумрак свернул сообщение и, отметив пещеру на карте, дабы не потерять ее, легко спустился вниз, возвращаясь к поиску дичи.

Первую Кусачку он заметил на древесном стволе. Она ползала вдоль по нему, простукивая древесину лапами и выискивая пустоты, в коих могла прятаться добыча. Это было поразительное во всех смыслах создание. Коленчатые ноги, покрытые пластинами экзоскелета, как доспехами, и оканчивающиеся острыми крючками, переступали проворно, крепко цепляясь за кору при каждом шаге. Сложенные за спиной сетчатые крылья возбужденно подрагивали, голова, снабженная пятью парами разноразмерных зеркальных глаз и мощным грызущим аппаратом, поворачивалась туда-сюда, будто передразнивая крадущегося яутжа.

Замерев на секунду, Сумрак взял гигантскую «муху» под прицел. Стрелять сейчас он не собирался, просто выяснял точное расстояние до цели и одновременно пытался лучше ее разглядеть. Заметив скользящий по своим покровам треугольник из красных лазерных точек, Кусачка попыталась смахнуть его лапой — все-таки, не очень умны были эти создания. Сумрак тихо рыкнул, примериваясь, и затем с силой метнул копье. В тварь он не метил, целясь в дерево, а лишь спугнул ее, надеясь разозлить. Ему это блестяще удалось. Крылатая бестия взвилась со скрежещущим звуком и, обратив на возмутителя спокойствия свои многочисленные гляделки, ринулась в атаку, совершая резкие взмахи громадными крыльями. Как она умудрялась маневрировать при своих габаритах среди густой чащи, оставалось лишь диву даваться.

Сумрак бодро и раскатисто зарычал, предвкушая эту короткую и стремительную схватку и невольно стукнув дернувшимися жвалами по внутренней части маски. Лезвия выскочили из его правого наруча, тихим звоном проаккомпанировав затухающий рокот своего обладателя, и приготовились встретить неистового врага. До столкновения осталось менее трех секунд…

Одна из основных трудностей добывания Кусачек заключалась в том, что по ним было крайне сложно попасть колюще-режущим оружием в силу твердости и гладкости покровов, отводящих удары в сторону, а плазмомет даже при самом низком уровне заряда разрывал их на куски, после чего трофей было изготавливать уже попросту не из чего. Единственным уязвимым местом была грудная часть, причем, лишь снизу. Ранения в брюхо практически не сказывались на боеспособности летучих тварей, лишь сильнее их злили, а вот умело нанесенный удар в грудь мог блокировать нервный узел, управляющий крыльями, и сразу ограничить подвижность животного.

Кусачка загудела и пронеслась над головой охотника, как истребитель, заложив угрожающий вираж на расстоянии нескольких метров от него и вновь пойдя на таран. Если бы ее челюсти добрались до горла самца, его бы не спас уже никакой горжет, а когтистые лапы могли на раз вспороть его живот, так что недооценивать эту добычу не следовало. Нападая, Кусачки стремились «обнять» всеми конечностями и побыстрее вгрызться в ткани, пока жертва силилась отцепить или обрубить многочисленные лапы.